Бред.

И поможет ли тогда фонтан? Одно дело – лечить царапины и мозоли, и совсем другое… Да, нет. Не может быть, чтобы наставник так рисковал…

Или может?

В конце концов, когда-то всё должно начаться по-настоящему. Так почему не сейчас? Игрушки в сторону, добро пожаловать в реальный мир.

Но боялся я даже не того, что могу пострадать сам. Вчера я уничтожил несколько тренировочных кукол. И мне от этого… не по себе. Будь у меня время, я бы перед каждой там порыдал, сидя на коленях. Но это же просто куклы. Неживые. А я учусь сражаться с живыми. Что, если я, оказавшись лицом к лицу с реальным живым врагом, не смогу его ударить? Или не смогу ударить сразу, и тогда раньше успеет он?

На Терии я даже комарам давал шанс улететь, говорил: «Лучше брысь!», прежде чем решался их прихлопнуть… Что, если я, несмотря на все свои навыки, буду воином, который не может драться? Как артист со страхом сцены: поёт хорошо, а при зрителях падает в обморок.

Похоже, мне есть о чём поговорить с Арэйсом. Хотя и так понятно, что он ответит: или ты, или тебя. Умом понятно. Сердцем – нет. Вон тот же Ветроша, в этот момент издавший очередной весёлый «фьюирть», он же изначально был мой враг. И что, по правильному я должен был его… убить?

Ну нет. Даже представить этого не могу. И не хочу. Лучше уж он меня…

Стоп. А третий вариант разве невозможен? Мы с Ветрошей доказали обратное! Поняли друг друга, подружились. Но, конечно, в следующий раз враг может оказаться тем, кому не нужны будут ни переговоры, ни компромиссы.

Я уступлю, а он решит, что это слабость.

Тут я поймал себя на мысли, что бегу уже по вроде бы знакомой тропе довольно долго, но полосы препятствий и в помине нет. Поднажал, так что Ветроше пришлось убавить угол его зигзагов, чтобы не отставать. Каким же было моё удивление, когда прибежали-прилетели мы прямо к двери моих апартаментов. То есть сегодня я обойдусь без драк с куклами?

Митро в апартаментах уже не было. Зато на столе красовался завтрак – такой, как заказывали. Я принял душ, видимо, не очень быстро: поев своих булочек и орешков, Ветроша успел понадкусывать и мою яичницу.

– Ты мог просто сказать, что хочешь яичницу.

– Зачем? Вот же она! – буркнул он, проглотив очередной кусочек.

– Это моя!

– Пффф! – фыркнул он, а потом хихикнул и снова демонстративно клюнул желток. – Что твоё, то наше!

– Смешно! Ладно, скоро наставники тебя развлекут.

– Или я их! – самодовольно заявил Ветроша.

– Или ты их.

Никогда ещё я не ел жареные яйца так быстро и наперегонки с птицей.

До фонтана мы добрались без приключений, так что я вообще не понял, что это было с тропой на утренней пробежке.

Все трое – Эилиль, Целус и Тоут – уже были там, стоя полукругом вокруг Митро. Мячик увидел нас первым и тут же проорал, выкатившись нам навстречу:

– Бросили меня! Поганцы и предатели!

Слегка поклонившись обернувшимся на нас наставникам, я возмутился:

– Вообще-то мы проявили заботу, ушли тихо, чтобы ты поспал!

– И кто из вас, поганцев, решил, что это хорошая идея? – вкрадчиво спросил Митро, сузив глазки.

Я даже смотреть на Ветрошу, который тихо пристраивался на бортике фонтана рядом с трио магов, не стал, поняв, чего тот хотел бы:

– Митро, это я. Ветроша был против, он хотел остаться с тобой, – тут я буквально кожей почувствовал душевное облегчение пернатого. – Прости.

А теперь скажи, ты можешь проводить меня на факультет магии огня? Без тебя я не справлюсь…

– Не справится он! – заворчал Митро. – Как друзей бросать, так это он первый! А потом: спасите, доведите, помогите! Я чудило! Я блудило! Развели сморкачей-недоучек! За мной иди, позор Терии!