– Отпускай! – махнул я ему рукой. – Встаю!

Но отпустил он одеяло только после того, как убедился, что я действительно поставил ноги на пол.

Я потянулся, подошёл к окну – всё-таки у меня здесь невероятный вид!

Рассвело. Милда уже «зажгла» бриллиантовым блеском реку, разливающуюся по дну ущелья. Но, разумеется, была ещё далеко не в зените.

Всё-таки, насколько сейчас рано?

– Алиса! – со смехом проорал я в потолок. – Сколько осталось до подъёма?

И чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда одновременно прозвучали испуганный крик Митро, о котором я в этот момент совсем забыл: «Да чтобы у тебя язык отвалился», и ласковый женский голос: «До подъёма осталось 47 минут».

– Отлично! Теперь я знаю, как обращаться к тому, кто мне стирает и снабжает меня обедами! Алиса! – услышав характерный звук плевка, я повернулся к мячику, сердито пялившемуся на меня с дивана. – Митро, прости. Это всё твой краснопузый друг виноват!

– Ты нас не поссоришь! Он-то не орал на рассвете!

– Как сказать… Ладно, не злись… Ветроша! – позвал я.

Он тут же прилетел из спальни и, как ни в чём не бывало, приземлился на диван рядом с Митро, а я спросил:

– Что будешь на завтрак?

– Орехи и комочки! – радостно заявил он.

– Даже не сомневался! Алиса!

– Да, – отозвался ласковый женский голос.

– Приготовь, пожалуйста, яичницу с беконом и какао для меня, орехи и булочки с корицей для моего друга, – попросил я в потолок.

– Конечно! – тут голос стал ещё более вкрадчиво ласковым. – Вы получите свой завтрак после зарядки.

– Типа пока не заработал? А если я уже с голоду умираю?

– Согласно моим данным, вы сейчас находитесь в оптимальной физической форме. Гибель от голода вам не грозит минимум в течение ближайших двух недель, – нежно проговорил голос, а затем добавил с иронией. – Даже без яичницы с беконом и какао.

Поверить не могу. Она меня троллит!

– И сока не дашь?

– Какой предпочитаете в этот замечательный светлый день?

– Берёзовый, – вздохнул я.

Пусть помучается в поисках берёзового… А затем, поделившись напитком с Ветрошей, я предложил им с Митро отправиться со мной на пробежку:

– Как у нас на Терии шутят, раньше сядешь – раньше выйдешь.

– Ага. И крепче поспишь, когда ты наконец умотаешь! – буркнул Митро, откатываясь в угол дивана и закрывая глаза. – Иди, беги… А мы ещё поспим. Да, Ветроша?

И тут же засопел, не дожидаясь ответа пернатого.

Тот сначала неуверенно потоптался, а потом поднял на меня вытаращенные глаза и кивнул головой в сторону двери, беззвучно открывая и закрывая клювик. Горе-заговорщик!

Намёк я понял: уходим тихо!

Посадил Ветрошу на плечо. На цыпочках дошёл до стойки с Адилем.

А потом подхватил кроссовки – и так же, на носочках, добрался до двери, прошептав ей:

– Открой, пожалуйста, без звука.

Обувался и прикреплял к спине меч я уже за дверью. А что, мячик тоже человек! Пусть спит!

…Бежать было очень приятно, несмотря на некоторую ломоту в мышцах. Но это тот случай, когда разминать их в удовольствие.

Воздух был свежим и каким-то сладким. Надо мной зигзагами летал Ветроша, издававший звук, чем-то похожий на «фьюирть». И, кажется, какая-то живность в кронах деревьев ему отвечала.

Он что, передразнивает местную фауну? Или язык учит?

Алиса оказалась права: день и правда обещал быть замечательным. Солнечным. Или, вдруг подумалось мне, если отталкиваться от местного солнца, «милдочным»?

Но больше всего меня сейчас занимал другой вопрос.

Если я вчера бился по-боевому, то каким было задание у кукол? Что, если они тоже дерутся по-боевому? Тогда любая ошибка с моей стороны – и они меня просто разнесут на кусочки. Как я тогда доберусь до фонтана? Отдельно ногами, отдельно руками, отдельно головой? А там соберусь заново?