С другой стороны, понятие счастья у каждого человека своё. Применительно к потребностям можно сказать, что счастливыми себя ощущают те люди, которые сознательно гармонизировали свои потребности так, чтобы они в итоге удовлетворялись. Завышенные потребности, неосуществлённые надежды и мечты не делают человека счастливым. Но можно встретить счастливых людей (ощущающих и осознающих своё счастье) даже с не очень большим набором и высотой своих потребностей.

Важным в этом процессе является умение человека регулировать свои потребности, по- необходимости сознательно ограничивать их, ощущая при этом себя счастливым человеком. Умение это возникает в процессе формирования личности. Это сугубо индивидуальный процесс, связанный и с уровнем самосознания, и с уровнем понимания целостной картины мира, и главное – с умением находиться в гармонии с самим собой и окружающим миром.

Есть один момент. Гармония не представляется мне без осуществления потребности продолжения своего рода, рождения детей, поскольку она вступает в глубинное противоречие с биологическими законами. Поэтому осознанное решение жить без детей, только в своё удовольствие, по моему мнению, не может быть расценена как гармония с окружающим миром.

Я упомянул представление о целостной картине мира, потому, что текущие и конечные смыслы, например, религиозных, верующих людей будут отличаться от таковых у людей с научным или просто житейским мировоззрением. Процесс формирования смысла жизни невозможен вне мировоззренческой основы.

Любой человек свободен в выборе своей личной цели жизни. Он может ставить перед собой любую цель и делать всё зависящее от него, чтобы её осуществить. В самом деле смысл жизни, каким бы он ни был по содержанию, он-мой смысл жизни, моей жизни, он свободно мной избран, свободно мной определён. Но есть и вторая, объективная сторона, не зависящая от воли человека и вытекает из тех законов, которые лежат в основе жизни, поведения и жизнедеятельности людей. Оно поддаётся научному обоснованию и кроется в самой сущности бытия человека.

Противоречие-человек живёт, чтобы трудиться, а трудится для того, чтобы жить-имеет силу закона. С этих позиций упрощённо смысл жизни отдельно взятого человека можно выразить несколькими словами: разумно прожить сою жизнь и активно способствовать полноценной жизни других людей.

Если говорить о призвании отдельного человека, подразумевающее материализацию и конкретизацию смысла жизни, развёртывание его во времени, претворение в биографию, судьбу, то здесь имеется налицо два момента:

а) начертанная самим человеком траектория жизни, с различной степенью осознаваемая и планируемая стратегическая линия, исходящая из его основных жизненных, индивидуальных, личных целей;

б) соотнесение этого момента с социально-историческими особенностями своего времени, выраженное в категориях признаваемого человеком мировоззрения. Поэтому призвание, как и вообще смысл жизни, есть выражение личных целей, но связанное с тем миром, в котором он живёт.

Рассуждая о смысле жизни, я не мог, хотя бы в двух словах, не затронуть вопрос о смерти и бессмертии, который создаёт чрезвычайно серьёзную проблему, которая была и будет вечно таковой как для человека, так и для всей человеческой культуры. В чём собственно проблема? Дело в том, что так или иначе всю сознательную жизнь человека пронизывает противоречие между его стремлением к бессмертию и фактической его смертностью, осознаваемой им. Конечно, в сознании людей и в их реальной жизни это противоречие принимает различный вид, но, как бы ни было, оно небезразлично самым различным людям, потому что именно данное противоречие и придаёт остроту нашим выборам и делает смысл жизни действительно коренной проблемой существования человека. Как же разрешается это противоречие в сознании человека? Оно разрешается путём создания концепций бессмертия человека и собственно концепций ценности жизни.