Да.

Те десять штук стоили того. И заработаны они были, между прочим, кровью и потом. В прямом смысле.

Я забираюсь в салон, стягиваю с себя футболку, потому что на улице стоит невыносимая жара, и сразу же чувствую приятное холодное покалывание в оголенных участках тела от обтянутого черной кожей сидения.

Боже, какой кайф.

Натянув на переносицу черные солнцезащитные очки, я зажимаю сцепление и тормоз, включаю первую передачу и медленно надавливаю на газ. Машина плавно трогается с места и несет меня в сторону дома. Нового дома.

Да уж.

Никогда не думал, что буду жить с отцом. Конечно, я часто приезжал к старику в Санта-Круз. У меня в городе даже имеются пару приятелей и один хороший друг. Но все же я родился и вырос в Монтерее. Это мой дом. Там я провел детство, повзрослел, хотя многие скажут, что в семнадцать лет ты еще не взрослый.

Плевать.

Я много чего повидал и испытал на своей шкуре. Попадал во множество неприятностей, но так же и узнал, что такое счастье. Правда, оно длилось всего полгода. Но дело не в этом.

В Монтерее было всякое, и я привык к этому городу и к его жителям. А здесь, в Санта-Круз, мне заново придется устраивать свою жизнь. Делать себе имя и заслужить уважение.

Я никогда не упивался деньгами родителей. Конечно, мама с Джейком, да отец тоже, всегда старались впихнуть мне наличные, и у меня неплохой трастовый фонд, но какой толк в этих деньгах, если ты сам не можешь их заработать?

Машину я купил себе сам, и мотоцикл, и все свои гаджеты. Мама думает, что я трачу их деньги и, честно говоря, радуется от этого, хотя не понимаю, что в этом хорошего. Но я поступаю мудрее. Все деньги, которые я получаю от предков, я откладываю. Лишь изредка, когда работы нет совсем, мне приходится засунуть в заначку руку, но я всеми силами пытаюсь вернуть все потраченное назад.

Машина приближается к дому, я заглушаю двигатель и выскакиваю из салона.

У отца обычный двухэтажный дом, отделанный в бело-голубых тонах. На небольшом газоне, располагавшемся с двух сторон от подъездной дорожки, разбросаны разнообразные садовые инструменты.

Я смотрю левее и замечаю отца, ковыряющегося с газонокосилкой.

Он поворачивается, смотрит на меня и спрашивает:

– Ну, как все прошло?

– Ты не говорил, что директор Грин, такая горячая женщина, – шучу я.

– Господи, Адам, держи своего дружка подальше от нее, – раздраженно говорит папа.

– Я просто шучу, – я поднимаю руки вверх в оборонительном жесте. – Она – директор школы. Я знаю правила. И соблюдаю границы, – уже более серьезным тоном добавляю я.

Отец вздыхает, проводит рукой по своим русым растрёпанным волосам и поднимается на ноги.

– Какие планы на остаток каникул?

– Хм, не знаю, – я прикладываю указательный палец к губам и делаю вид, что задумался. – Подраться? Разрисовать баллончиком школу? Трахнуть дочь копа? – с сарказмом отвечаю я.

– Адам! – рявкает отец и быстрым шагом приближается ко мне.

– Пап, директор Грин явно дала мне понять, что не потерпит от меня никаких выходок, и что я могу вылететь из школы, быстрее, чем успею щелкнуть пальцами, – я вздыхаю. – Я буду тише воды и ниже травы. Не переживай.

Старик трет пальцами переносицу и бубнит себе под нос:

– Охотно верю.

– Я попросил миссис Грин об одолжении. Я не хочу, чтобы в школе знали, что ты мой отец.

– Ты меня стесняешься?

– Нет, что ты! Просто я хочу в команду по футболу, желательно в роли капитана. Но, если ребята будут знать, что я твой сын, то будут относиться ко мне предвзято. Мне это не нужно.

– Хорошо, сын. Я понял тебя, – отвечает отец. – На самом деле, я считаю, что это правильно. Ты сам можешь добиться всего, без чьей-либо помощи.