– Это что? – Нина стояла посреди этого террариума и пылающим взглядом могла прожечь келаря до самого седалища. – Ты чем царя кормить хочешь? Этим? Ты это вообще для кого тут всё хранишь? Для покойников? Ты и монахов этим кормишь? Это у тебя лучшее самое?

Келарь стоял, оцепенев и прижимаясь к стенке, стремясь вжаться в камень. Он не боялся ни настоятеля, ни патриарха, ни самого чёрта лысого, но под взглядом этой бешеной бабы готов был провалиться сквозь стены. Кто она есть такая, иеромонах мог только догадываться. Молодой царь приехал со свитой, в которой эта баба была наравне с самыми именитыми боярами. И даже патриарх с ней здоровался отдельно от всех. Говорят, она как-то смогла вылечить его от кишечных колик, что-то там готовила ему особенное. Может лекарка она? Или травница? Но что тогда на кухне царёвой всем распоряжается? А смотрит-то вон как! Господи, спаси и сохрани!

– И чего молчим? Тебя спрашиваю! Убить царя задумал? – Нина пошла с козырей, прекрасно зная, как это работает на местных, она понизила голос до угрожающего шёпота и приблизила лицо к монаху. «Если он щас обоссытся, убирать сам будет», – подумала она и чуть сбавила напор. – Где продукты нормальные, скотина! Или спецназ позвать?

Про царёв спецназ в монастыре знали очень хорошо. Эти звери в людском обличье за два дня до приезда царя прошерстили весь монастырь сверху донизу, заглянув в каждую келью, и нашли много чего интересного у братьев-монахов. Слава Богу, их не заинтересовали ни картинки, ни книжки срамные. Оружие и яды искали. Не нашли. Но страху нагнали, жуть как!

– Не надо спецназ! – келарь наконец-то разлепил челюсть и смог что-то проскрипеть. – Это просто ошибка. Тут вот… – он начал лихорадочно перебирать ключи на связке, – тут это не для того… – он повёл дрожащей рукой с сторону третьей запертой двери. – Там это… вот. – Он протянут ключ.

– Ну пошли посмотрим, – и зверь-баба пошла в сторону двери. А за ней медленно засеменил несчастный мужик в предынфарктном состоянии.

…

Готовить на всю ораву Нине, слава Богу, было не нужно. Она обеспечивала стол для царя, цариц и для их приближённых. Ну народу всё равно при этом набегало под сотню ртов.

Следить за порядком на кухне Попов поставил пятерых своих гвардейцев, которые сменялись каждые четыре часа, потому как слюной исходили от запахов и вида готовки. Вроде и сами они ели от пуза, а всё ж природа брала своё. Непривычные к виду таких кушаний и к запахам мишленовских блюд местные через некоторое время впадали в лёгкий катарсис и им надо было выходить проветрится. Иначе могли и в обморок упасть, как это вначале было на царёвой кухне, когда Нина начала там устанавливать свои порядки.

Девку со странным порошком на кухне поймали на пятый день.

– Куда? – здоровенный спецназовец перекрыл доступ в кухню своим телом. – Кто такая?

– Так это… меня брат келарь послал. Соль, вот, передать, – девка состроила глазки и попыталась проскользнуть в щель между парнем и дверным косяком. И там и застряла.

– Соль, говоришь? Ну давай посмотрим, что за соль. – парень потянулся к мешку у девки в руках. И получил удар под дых с локтя.

Пробить мышечный каркас гвардейца, которого Попов дрессировал уже больше полугода, щупленькой девахе было не суждено. Поэтому, когда он легонько приподнял её за шею от пола, она даже закричать не смогла. Лишь пискнула что-то неразборчивое, выронила мешок из рук и потеряла сознание.

Нина девку не опознала. Среди кухонной монастырской прислуги такой никто не встречал. Вроде с каким-то боярином её рядом тут видели. Но с каким, никто так и не вспомнил.