И Софью они уже успели списать со счетов. Понимали, что те, кто с ней ещё в кремле остался, скоро или на плаху пойдут, или в ссылку. И надо успеть, чтобы вдруг не загреметь вместе с ними!

А то ведь, не дай Господь, и к этому новому дознавателю могут сами попасть. Вон ведь, хоть и молод с виду, а глазами как зыркнет, так прям хошь сразу на колени падай и всё про себя рассказывай! Аж до костей пробирает! А какие страсти про него полковники царёвы рассказывали! Один сразу десятерых новых царёвых рынд уложил голыми руками! А уж на что те ещё звери!

Откуда только взялся такой? Бают, что он Попова Владимира сродственник. А и то похоже. Малюта Скуратов небось в гробу переворачивается, как его с этим демоном Японским сравнивают каждый божий день. Ой, времена настают тяжкие!

…

Васька вытер со лба капли пота и наконец-то вышел из пыточной. Мдааа…Нудный и неприятный это процесс. То ли дело экспресс-допрос! Быстренько клиента ошарашил и снимай сливки, пока тот в себя ещё не пришёл.

А тут вон свои правила. Надо, понимаешь, слегка и пожечь, и побить, и кожицу солью присыпать, чтобы у пациента и мысли даже не возникло чего-то утаить или забыть. Скажет всё. А ежели оговаривать кого начнёт, или вину чужую на себя брать, так это опытные дознаватели и видят, и чувствуют сразу. И по интонации, и по глазам и даже по выделению пота. Не первый год чай, опыт тут династиями передаётся в веках!

Неприятно, но надо!

Записи все Василий у монаха отобрал.

– Это всё? – спросил у монаха, показывая на четыре листа серой бумаги. – Не маловато? Он вроде больше говорил?

Монах что-то промычал в ответ, а церковный кат ответил за него:

– Феофан немой, не ответит тебе. А то, что мало, так то правильно. Все слова непотребные да богохульства, неоднократно повторяемые, в допросные листы обычно и не пишут. Просто указуют, что, мол де говорено многажды сие. И всё. Чего зазря бумагу-то казённую переводить.

– И то верно, – Васька лишний раз вспомнил, что бумага тут дефицит, однако. А попаданцы тут ещё её производство на нужды государства не сделали. Не первой очереди задача это. Хотя может и денежная… О чём только не думаешь, лишь бы в голове не звучали эти крики и стоны, пока идёшь длинными монастырскими переходами к покоям царя. И не поспал толком. Всю ночь просидел на этом долбаном табурете, даже в нужник не сходил, а то вдруг бы сказал чего Федька в это время, а он и не услышал бы. Зато сейчас самое время…

…

Пётр с утра сделал зарядку вместе с Сашкой и Поповым. Эта японская гимнастика ему сперва не очень понравилась, какие-то плавные движения, как будто танцуешь. Но когда Попов изобразил для них «ката» – сиречь «бой с тенью» – царь прям загорелся. Полный контроль над телом и сознанием, как сказал мастер. А когда он ещё и доску рукой проломил, да при этом руку не сломал, это прям волшебство какое-то. Вот уже почти полгода Петр и тренируется. И закаляться весной начали. Сашка-то давно уже закалялся водой студёной. А как Пётр узнал про это, тоже втянулся. Бодрит его обливание по утрам да после тренировки. Всё тело наливается силой и энергией, аж кожа хрустит. Может оттого и Дунька забеременела так быстро, после того как начал он гимнастикой да закаливанием заниматься? Всё ж и силы мужской в нём прибавилось заметно.

Молодой царь очень хотел верить в то, что все бабы Кукуйские ему на ассамблеях в слободе строили глазки не потому, что он будущий царь, а потому, что он их привлекал как мужчина. Вон и Анька Монс ему всё время твердила, что богатырь он настоящий, да как крепко обнимает, что у неё аж дух захватывает… Хм… Ладно, думать надо наперёд о деле. Позже про амуры будем думать, когда дело сделаем!