Увлекшись мечтами о нежной коже, которую вполне успел оценить, когда дотронулся до ее щеки, я направился по аллее к озеру. Метров через триста начался уклон, и дорожка превратилась в лестницу, плавными уступами спускающуюся к самому озеру.

— Алес, любовь моя ! Ты специально не замечаешь меня?

Слишком хорошо знакомый голос. Я застыл на ступенях, не спеша оборачиваться. Дыхание резко участилось, и привычная ярость на миг окрасила мир в багровые оттенки.

Каринн!

Что она здесь делает?

Сзади послышались легкие шаги. Не желая, чтобы эльфийка касалась меня, я резко обернулся. Леди Кариннэль энн’Беррион спешила ко мне с одной из боковых аллей. Яркие зеленые глаза светились радостью, словно мы все еще любовники, и это долгожданная встреча после разлуки.

Давно прошли те времена, когда я жадно ловил этот взгляд и эту улыбку. Каким же влюбленным семнадцатилетним идиотом я был тогда! Верил обещаниям вечной любви, которые так легко срывались со лживых уст. Золотоволосая эльфийка кормила меня сладкими клятвами, а сама с готовностью легла под моего старшего кузена Истиана, едва тот поманил пальцем. Более выгодная партия, как объяснила тогда Каринн, и ее прекрасные глаза туманились слезами, которые, впрочем, так и не пролились в тот день.

Это была необходимая каждому юнцу прививка от излишней доверчивости и влюбчивости. Наверное, по прошествии восьми лет я должен от души поблагодарить Каринн за то, что она показала свою сущность до нашей свадьбы, а не после. Но я по-прежнему слишком ее ненавижу!

— Что тебе здесь надо? — голос прозвучал хрипло, словно карканье грая[1]. На кончиках пальцев вспыхнула тьма. Очевидно, мои глаза сделались черными, потому что блондинка резко затормозила, словно наткнулась на стеклянную стену.

— Алес, милый. Ну оставь уже давние детские обиды! Убери тьму, и давай поговорим как взрослые.

Ты хочешь, дрянь, поговорить? Усилием воли я загнал тьму назад.

— Мне с тобой говорить не о чем. Убирайся туда, откуда явилась.

— Я прошу у тебя прощения, Сетт! — она порывисто раскинула руки и ореол чистого радужного сияния на секунду полностью скрыл ее. — Именем матери Природы заклинаю! Ты же знаешь, эта клятва свята для нашего народа.

Не врет. Осталось только понять, что за игру она ведет. Впрочем, не все ли равно?

— Отлично. Я тебя простил, — сказал я прежним тоном. Все что угодно, только убрать эту дешевку с глаз. — А теперь уходи!

— Прошу, Алес, не гони меня, — взмолилась она. Но, увидев непреклонный взгляд, переменила тон. — Я здесь по приглашению твоей бабушки, имей уважение, если не ко мне, то хотя бы к Дому Грозы.

— Ничего не имею против твоего Дома, но ты мне тут не нужна.

— Я люблю только тебя, милый! Меня заставили переключиться на Истиана. Я была так юна и шла на поводу у деда…

Я слышу это восемь лет подряд, как закончить этот балаган! Представив, что эта стерва начнет клеиться ко мне в присутствии Мии, я понял, что снова готов сорваться. На остатках благоразумия прорычал:

— Ты не глупа, надеюсь. По крайней мере, чувство самосохранения у тебя должно быть. Сгинь из моего дома…

И понесся вниз, к озеру, топить ярость в его соленых водах.

_______________________________

[1] Грай — птицы среднего размера с блестящим черным оперением. Живут стаями, гнездятся на пустырях (и кладбищах), оглашая окрестности нестройными печальными криками.

7. 7. Мечта

Дейнард дей’Ринор, принц Роэнн

Я сощурился от яркого солнца, заливающего комнату, с удовольствием прислушался к отдаленному шелесту волн — бирюзовые воды Саннилай за окном так и манили окунуться. Но это может подождать до вечера, сейчас — встреча с прекрасной Миарет.