Поперхнувшись своими мыслями, я откашливаюсь и пью морс, а затем смотрю на Вику, думая, как бы ее снова достать.

На ум ничего путного не приходит, поэтому я просто прошу:

– Передай соль, – смотрю на нее, облизывая губы. И добавляю более тихо, почти шепотом: – Пожалуйста.

На секунду Вика подвисает, в ее взгляде даже мелькает удивление, но в итоге она едва ли не швыряет в меня солонкой, отчего я возбуждаюсь еще сильнее.

Никак не могу выкинуть из головы вчерашнее шоу, которое видел в окне. У меня до сих пор тело гудит от того, что я испытал, став его невольным зрителем.

Ведь Вика там не просто душ принимала…

Закончив с бритьем, Вика вымыла голову, затем намылила тело и стала тереть себя мочалкой. Только потом ее движения стали замедляться. И я реально подавился своими бронхами, когда понял, что она делает.

Сперва Вика просто осторожно водила мочалкой по груди и между ног, теребила соски, мяла груди. Затем, прислонившись спиной к стене, она бросила мочалку, положила ладонь на низ живота и стала ублажать себя. Прикрыв глаза, терла клитор, да так, что тот едва не задымился. Но когда ее пальцы скользнули внутрь…

Что мне оставалось? Я засунул руку в штаны и провел пальцами по своему стволу. Потом еще раз, и еще…

Это было потрясно.

Нет. Это было охуенно потрясно.

Я не знаю, как ещё описать.

Ведь мне никогда не приходилось дрочить, стоя на улице, и смотреть на реальную девушку, которая тоже мастурбировала.

И это зрелище было в сто раз горячее и круче той порнухи, что есть у отца на жестком диске. Раньше ни одна девчонка не кончала на моих глазах. Да меня и не волновало их удовольствие.

Последние полгода я трахал только Дашку. Той вообще до лампочки на всякие нежности. Обычно, я просто ставлю ее лицом к стене, нагибаю и сую в нее член. Ах-да, еще я прошу ее не орать. Потому что она стонет и визжит так, что в питомнике собаки выть начинают.

Но вчера, когда я смотрел на Вику, на то, как она выгибает спину и трахает себя своими маленькими пальчиками, мне захотелось проделать с ней все это своим членом, пальцами, языком, залезть во все ее дырочки, попробовать ее на вкус. Стало любопытно, а каково это – доводить девушку до оргазма?

Сука. Вот зачем я об этом вспомнил?

Теперь придется сидеть за столом, пока стояк не упадет.

Мать вашу…

Не то, чтобы у меня раньше не вставал в присутствии девчонки, но, похоже, тут все дело в том, что Вика для меня недоступна. А я даже не подозревал, насколько это может заводить.

Но зато отлично понимаю, зачем отец мне ее подсовывает. Он хочет преподать с помощью нашей хорошенькой поварихи очередной урок – что-то про отношения с женщинам. Он же сам сказал: ”Обычно, женщинам нужно много всего”.

Только Вика реально – крепкий орешек. Взять и просто поставить ее лицом к стене точно не получится. Но я уже говорил – так даже интереснее. Намного.

И, если бы мы встретились с ней в городе, у меня бы не было никаких шансов. Только здесь, на заимке, нет других парней. Отец сказал, что не претендует на нее. Да хоть бы и претендовал… Мне это не помешало с самой первой секунды, как увидел ее, думать о том, что я хочу с ней сделать…

– В середине октября с Зевсом на выставку в Уфу поеду. Справитесь тут без меня? – говорит отец, приступая ко второй порции супа.

Я смотрю на него и молча киваю.

Он знает, что я справлюсь.

– Это надолго? – встревоженно спрашивает Вика.

Заметив, как она задержала дыхание, улыбаюсь себе под нос. Мне нравится слушать ее глубокий, немного грубоватый голос, не такой, какой обычно бывает у женщин.

– Нет. На пару дней, с учетом дороги. Может, меньше. По обстоятельствам.