– Шучу я, – улыбнулась девушка.

– Тоже мне шуточки! Ты что, “домушница”, через форточки влезать? – Пётр Николаевич отступил, чтобы Агата вышла.

– Да уж, своровала и сама сдалась. Доставка на дом, – она рассмеялась.

– Ладно… ладно, хоть не рыдаешь, – мужчина потрепал её по плечу. – Маринка вся испереживалась.

– Я к ней зайду! Но я … – они вошли в большую рабочую комнату.

Агата в удивлении уставилась на Михаила. Он тоже был тут. Без наручников, сидел за компьютером и рассказывал молодому сержанту, как правильно настраивать какую-то систему, если вдруг начнёт сбоить. Рядом с ним стояла кружка кофе. Когда Агата вошла, Михаил развернулся на стуле в её сторону и неотрывно смотрел, как щёки девушки пунцовеют.

– А… Пётр Николаевич.

– А ты, чего? Заявление пришла писать? – спросил сержант и сочувственно посмотрел на Михаила.

– Пётр Николаевич, я хотела спросить…

– Пошли на кухню. Юра, – подполковник показал жест, будто бьёт парня по шее.

На кухне до сих пор висели связанные крючком занавески, доставшиеся милицейскому пункту из чьего-то сундука древностей. Подшитые и залатанные, они качались от сквозняка из форточки. Агата с улыбкой вдохнула аромат комнаты. Тёмно-коричневые обои с чашечками и печеньками, старая угольная печь, деревянные табуреты и прибитые к стене широкие полки вместо кухонных шкафов – успокаивали. Тут пахло домом, семьёй, жизнью прошлых лет. Ей подумалось, что не хватает белого кота на подоконнике, какого-нибудь “Васьки”. Умывая свою мордочку с чёрным пятнышком на носу и правом ушке, он поводил бы хвостом и поглядывал на девушку, а если бы она приблизилась к нему, то вытянулся бы и боднул головой, ласкаясь и мурлыча. Шерсть блестела бы от солнца, а, дотронься рукой, то отозвалась бы теплом. Он, как солнечная батарея, вбирая, хранил в себе заряд.

Пётр Николаевич присел на стул, закинул ногу на ногу и закурил. Агата стала хозяйничать, налила себе воды. Но открытая банка кофе на плите соблазнила сварить его в турке.

– А Вы… Пётр Николаевич, тоже кофе пили? – спросила Агата, помня, что мужчине из-за повышенного давления врач настоятельно рекомендовал сдерживаться. Марина за диетой мужа следила, поэтому Агата решила, что только значимый повод мог его заставить выпить горькую жидкость и страдать с красным лицом.

– Малая, ты что, будешь меня жизни учить? – строго спросил Пётр и затушил в пепельнице сгоревшую в зубах сигарету.

– Нет, что Вы! – Агата подняла руки, будто сдаётся. – Мне самой врач при выписке сказал, что можно пить воду, ещё воду и, наверное, воду… Поэтому, если Вы нарушаете рекомендации, то и я. Подумаешь, красное лицо и шатающаяся походка. Пф-ф-ф…

– Ой, – мужчина добродушно вздохнул, а девушка зажгла плиту. – Так что, говори, что хотела спросить? – сказал Пётр и поменял положение ног.

– Вы были на том месте, где меня нашли? – спросила Агата.

– Не, Агатка, не был. Я ж не знаю, где, – он достал новую сигарету.

– А когда Вы в больницу приехали, Вы…

– Так мы не ездили в больницу, – сказал Пётр.