В гости Агата пришла через неделю, но Матвея не застала. Книгу не нашли, “зато” попили чай и познакомились. Так сказала женщина и принялась гонять девушку по какой-то своей внутренней анкете. Проверяла податливость характера, умеет ли рисовать в графических программах, знает ли программирование или медиаплан, подмечала сильные стороны девушки: выносливость, вежливость, любовь к родным. В конце кивнула. Со временем Агата и остальные жители деревни стали подрабатывать летом по заданиям женщины. Вернее, не подрабатывать, а бесплатно выполнять её приказы на протяжении уже целых четырёх лет.

Как императрица на бульдозере – она всех, кто не склонял головы, укатывала на своём пути. Вот, например, придорожный магазин напротив остановки уже давно стоял в списке “жертв”. А нет, у Катерины в блокноте этот список назывался “точки роста” Аукшино, будущие победы “качества жизни”.

Магазинчик, и правда, симпатии вызвал мало. Грязный, торгующий круглые сутки дешёвым пойлом, собирающий вокруг себя людей, теряющих рассудок. Продавщица соответствовала своему заведению: крупная женщина в поте, с красными щеками и волосами, забывшими слово “отдых” (от работы, от поправления руками, от химических красок). Она в темпе расправлялась с покупателями и при этом успевала рассказать тысячу и одну историю. Хотели вы того либо нет, но для вас включалось местное радио сплетен.

Грузовой контейнер стоял на въезде в деревню и, по мнению Катерины, не только портил вид, а создавал конкуренцию для деревенского магазина. В эту “консервную банку” завозили основные и часто свежие товары первой необходимости: молоко, хлеб и любимое детьми мороженое. Выгодное придорожное положение перекрывало эстетику аукшинского магазина и забирало значительную выручку.

Выйдя из автобуса, Агата щурилась на солнце. Ей показалось, что напротив, из прорубленных в железе окон, выглядывают и наблюдают. Но люди ничего не сказали, поэтому девушка направилась в сторону дома и увидела своих подруг.

– Вика, Алеся, – крикнула Агата и закашляла.

Подруги в ту же минуту обернулись, но подходить не стали. Они, переглянувшись, просто подождали, пока их догонят.

– Привет! – заулыбалась Агата.

– Ты это тоже видишь? – обратилась Алеся к Вике, – она у-лы-ба-ет-ся. Я пойду, терпеть не могу шлюх! От них заразиться можно, – фыркнула Алеся и вопросительно посмотрела на Вику.

– По воздуху не заразишься, – ответила Вика и протянула Агате газировку.

– Спасибо, уже всё в порядке, очень саднит горло.

Алеся забористо расхохоталась, обернулась на ходу, чтобы прокомментировать, но, передумав, просто ускорила шаг.

– Как дела? – спросила Вика, не глядя на Агату.

– Нормально… Вика…

– А?

– Что случилось-то? Никто мне не говорит, а я… ничего не помню.

– Совсем ничего?

– Только фестиваль и как вернулась домой.

– Мать… я не знаю, как тебе сказать, – Вика тоже торопливо шла: то ли хотела догнать Алесю, то ли убежать от Агаты.

– Скажи, как есть, – дышать становилось сложнее.

– А кто его знает, как оно было, – Вика посмотрела через плечо на подругу, – ты ничего не помнишь. Мишка Анкельсон тоже комментариев не даёт. Короче, в деревне считают, что он тебя изнасиловал. Представь себе, блистательный Михаил Анкельсон. Опоил, затащил в кусты и изнасиловал. Сам тоже был абсолютно пьян.

– Изнасиловал меня?! – шёпот Агаты дошёл до ультразвука, а глаза округлились так, что стали похожи на чайные блюдца. Девушки остановились. – Но зачем?!

– Мать, ну кто его знает! – Вика напряжённо смотрела на удивление Агаты, торопилась возобновить шаг.

– Но почему… все тогда так ко мне относятся? Если я жертва… – Агата взялась за лоб.