Она так увлеклась, что вздрогнула от неожиданности, когда тень упала на раскрытую страницу справочника. Вивиан резко подняла голову.

Уоррен Блэквуд стоял, небрежно прислонившись к краю стола, и смотрел на нее с той же ироничной, чуть вызывающей усмешкой, что и на приеме у Трасдейла. Его холодные голубые глаза насмешливо изучали ее, задержавшись на легком шарфе, все еще прикрывавшем ее шею. Вид у него был слегка растрепанный, словно он провел утро не за редакционным столом, а где-то в менее приличных местах.

– Какая прилежность, мисс Харпер! – протянул он своим низким, с легкой хрипотцой голосом, который Вивиан находила особенно неприятным. – Репортер «Глоуб» изучает светскую хронику? Готовите материал о том, кто из бостонских матрон заказал самое дорогое платье из Парижа? Или ваши интересы простираются глубже? Возможно, вас интересует судьба безутешных вдов, чьи мужья имели неосторожность… слишком много знать?

Его появление здесь, в этом святилище тишины и знаний, было вызывающим и неуместным. Вивиан почувствовала, как внутри закипает раздражение, смешанное с неприятным холодком узнавания – он снова намекал на Чендлера. Откуда ему известно, что именно она ищет?

– Боюсь, мистер Блэквуд, мои занятия вас не касаются, – холодно ответила она.

– О, как жаль! – он театрально вздохнул, но глаза его насмешливо блестели. – А я было подумал, что наши интересы могут совпадать. Ведь прошлое некоторых уважаемых семейств Бостона хранит столько пикантных тайн… Например, семья Чендлер. Говорят, покойный Арчибальд был связан с некоторыми… сомнительными сделками в порту. Возможно, с компанией под названием «Atlantic Cargo»? Не слышали о такой?

Он произнес это название – «Atlantic Cargo» – с особым нажимом, глядя ей прямо в глаза, и Вивиан поняла: он знает. Он знает гораздо больше, чем показывает. Ее сердце пропустило удар. Неужели он тоже расследует это дело? Или он здесь по чьему-то поручению – чтобы выяснить, что известно ей?

– Не понимаю, о чем вы, – солгала она как можно убедительнее, хотя чувствовала, как предательский румянец заливает щеки.

– Неужели? – Блэквуд усмехнулся, явно не поверив ей. Он чуть наклонился над столом, понизив голос до вкрадчивого шепота. – А имя Сент-Джон вам о чем-нибудь говорит, мисс Харпер? Говорят, вы пользуетесь его… особым расположением. Интересно, знает ли он, как усердно его протеже роется в грязном белье его деловых партнеров? Или врагов? В случае с Сент-Джоном это часто одно и то же.

Его слова были наглыми, оскорбительными, но главное – они были опасны. Он явно пытался ее спровоцировать, выведать информацию, возможно, запугать.

Он снова наклонился, почти касаясь ее щеки своим дыханием, от которого пахло дешевым табаком. Удивительно, но впервые близость человека вызывала в ней столь неприятные чувства и желание оттолкнуть.

– Вы думаете, ваш благородный спаситель всегда будет рядом? – прошептал он, и в голосе его послышалась откровенная издевка. – Боюсь, у него сейчас другие заботы. Прелестная невеста, семейные дела… Ему может быть не до вас, когда придет время платить по счетам. А платить придется, мисс Харпер. За все.

Вивиан резко встала, опрокинув стул, который с грохотом упал на пол, нарушив благоговейную тишину читального зала. Несколько человек удивленно подняли головы.

– Мистер Блэквуд, я попросила бы вас оставить меня в покое! – ее голос дрожал от сдерживаемого гнева. – Ваши инсинуации отвратительны!

– Отвратительны? – он выпрямился, и на его лице появилось выражение почти искреннего удивления, которое, впрочем, тут же сменилось прежней кривой усмешкой. – Полноте, мисс Харпер. Я всего лишь пытаюсь вас предостеречь. Из самых добрых побуждений, уверяю вас. Этот город – опасное место для таких любопытных молодых леди. Особенно для тех, кто задает слишком много вопросов не тем людям. Вы играете с огнем. И рискуете обжечься так сильно, что никакой… благородный покровитель вас уже не спасет.