Отсутствие же познавательной активности вызвано тем, что: а) нет цели получить знание, а есть цель разрешить спор; б) появление иного, нежели стороны, активного субъекта, по сути, исключает равное противоборство между ними, и если субъект, который должен принимать решение о победителе спора, сам мог познавать, разрешения спора уже быть не может. У него возникает позиция (не важно, полноценная или нет) по поводу обстоятельств, исходя из собственной познавательной активности, а не из доводов, полученных только в результате активного противоборства сторон.

У суда в классическом состязательном процессе активность может проявляться только в одном – в создании сторонам условий для спора. Как только законодатель дает возможность суду по собственной инициативе участвовать в познавательном процессе, в полной мере осуществлять расследование – можно говорить о деструктивном для состязательности элементе, который в совокупности с другими факторами свидетельствует либо о том, что произошли серьезные изменения в социуме и соотношение интересов, влияющих на построение уголовно-процессуальной деятельности, стало иным, либо о введении чужеродного элемента в существующий уголовный процесс.

Точно так же нельзя ввести основу познавательной деятельности для следственного процесса в состязательный, поскольку она подразумевает активного субъекта и служит иной цели, чуждой для состязательности.

При этом в крайних формах состязательного процесса, одну из которых А.В. Смирнов называет публично-исковым процессом, познавательная активность суда в той или иной степени проявляется, но она не полноценна, сдержанна и скорее диспозитивна, то есть разбирательство может пройти и без ее проявления. Это в совокупности с ролью обвинителя, по словам автора, не делает процесс несостязательным[132]. Кроме того, она завязана не на цели установления всех необходимых обстоятельств, а потому это активность в рамках иной познавательной схемы, нежели в публичном процессе.

Все предыдущие рассуждения этого параграфа мы намеренно строили на основе взглядов дореволюционных философов. Во-первых, анализ современной уголовно-процессуальной литературы позволяет нам утверждать, что указанные признаки состязательной и следственной формы и на нынешний день являются ключевыми в их описании и противопоставлении[133], а во-вторых, произошли некоторые дополнения в системе этих признаков, которые нам проще будет оценить исходя из понятого ранее.

Так, одним из признаков состязательности в современной науке становится активность суда в познавательной деятельности. Ее в рамках состязательности подчеркивал еще И.Я. Фойницкий, указывая на обязанность суда «употребить все находящиеся в его распоряжении средства для полного разъяснения себе дела»[134]. У М.С. Строговича относительно активности суда в рамках состязательного процесса находим следующее: состязательность – «такое построение судебного разбирательства, в котором обвинение отделено от суда, решающего дело, и в котором обвинение и защита осуществляются сторонами, наделенными равными правами для отстаивания своих утверждений и оспаривания утверждения противной стороны. Суду же принадлежит руководство процессом, активное исследование обстоятельств дела и решение самого дела»[135]. И сегодня многие ученые состязательность без познавательной активности суда не рассматривают как полноценную.

Н.А. Лукичев указывает, что «в состязательном уголовном процессе активная позиция суда в доказывании по уголовным делам обусловливается необходимостью достижения баланса процессуальных средств раскрытия и расследования преступлений и процессуальных средств защиты личности от обвинения»