Выделенные нами признаки состязательной и публичной формы в их общем виде мы и подразумеваем, когда говорим о состязательном или публичном процессе. В этом смысле состязательность и публичность – это своего рода предельные основания. Обозначая себя сторонником той или иной формы, авторы заявляют основу для своих суждений и должны соответствовать этой основе при последующих выводах, чтобы была возможность правильно понять друг друга.

Если мы признаем публичное начало российского уголовного процесса, то нужно понимать, что в действующем процессе ему соответствует, а что нет. По нашему мнению, это возможно через анализ познавательной схемы, о которой мы писали как об одном из основных элементов формы, которая связывает цель и субъекта и раскрывает механизм познания в рамках той или иной формы. Именно этот аспект является главным, в том числе для понимания четкого различия между состязательным процессом и публичным, так как вопросы активности, выходящие на первое место в подобных спорах, лишь производны и по большей части формальны.

В ходе рассмотрения основы познавательной схемы для публичного уголовного процесса мы сможем определить те необходимые положения в нормативном описании современного процесса, которые либо требуют корректировки, либо отсутствуют, а также понять, какие положения несовместимы с существующей формой российского уголовного процесса и почему.

Начиная путь к основе познавательной схемы публичного уголовного процесса, постараемся в полной мере реализовать уже упомянутый нами деятельностный подход. То есть мы будем рассматривать уголовный процесс как деятельность со всеми присущими ей структурными элементами. К этому нас подталкивает и само слово «процесс», перешедшее к нам из немецкого языка и произошедшее от латинского “processus” – продвижение вперед[143]. Современное лексическое значение этого слова указывает на то, что под процессом понимается именно деятельность, в частности «совокупность последовательных действий, направленных на достижение определенного результата»[144] или «последовательная смена состояний в развитии чего-нибудь»[145].

Понимание уголовного процесса как деятельности является устоявшимся в науке. Перечисление энциклопедических, учебных, научных изданий, в которых уголовный процесс определяется именно так, заняло бы не один десяток страниц.

Но деятельность может быть разной – творческой, трудовой, игровой, познавательной и т. п. Какова же основная характеристика уголовно-процессуальной деятельности, которая поможет нам найти ключ к ее пониманию? Нам видится, что в качестве таковой может выступать познавательный характер уголовно-процессуальной деятельности, проявляющийся в полной мере в доказывании.

П.С. Элькинд писала: «Доказывание – центральный, стержневой процесс всей уголовно-процессуальной деятельности…я[146] и, по нашему мнению, была права. С тех пор доказывание все чаще именуют стержнем уголовного процесса, и на этом строится понимание роли доказывания в уголовном процессе и понимание процесса в целом. Стержень – это основная часть, содержательный центр чего-либо[147]. В этом плане уголовно-процессуальное доказывание, которое, по справедливому замечанию М.Н. Меликяна, является сутью, основой уголовно-процессуальной деятельности[148], действительно может именоваться стержнем уголовного процесса. При этом мы исходим из того, что уголовно-процессуальное доказывание – это познавательная деятельность, осуществляемая в определенной сфере человеческих отношений. Позиция, в силу которой доказывание и познание – это несовпадающие явления, где либо доказывание шире познания