Народ, увидевший самоцветы и наслушавшийся рассказов о пещере, стал приходить туда снова и снова. И однажды пещера опустела. Но людям было этого мало. Они стали разрушать горы, надеясь найти ещё что-то.

Великие Ветры не стерпели такого отношения к своему дому. Дав путь к сокровищам, они надеялись, что люди насытятся богатствами и больше не явятся сюда. Но их надежды были напрасными. Когда люди в очередной раз разрушили скалы, духи предстали пред ними. Все разбежались, и лишь четверо смельчаков, тех, что первыми нашли пещеру, остались. Великие Ветры молвили: «Вы посмели разрушить наш дом. И мы не останемся в долгу!» и своим дыханием окутали четверых смельчаков.

Юноши превратились в орлов. Один был с перьями из языков пламени, другой – из потоков воздуха, третий – из острых как нож листьев, четвертый – из волн речных. Не стало больше четверых смельчаков. Появились четыре Ветреника. И отправили их Великие Ветры в царство, дабы возмездие совершить. Орлы послушались, и после не стало царства. Лишь горы самоцветов лежали, скрытые руинами.

С тех пор парят в небесах Ветреники и ждут, когда их Великие Ветры позовут.

Еремей закончил читать и испытующе посмотрел на окружающих.

– И чем эта легенда тебе нравится? – хмуро спросил Мирон. – Своей кровожадностью?

– Чего и следовало ожидать, – фыркнул Еремей. – Было бы удивительно, если бы тебе понравилась история.

– А мне нравится, – сказала, улыбаясь, Вера. Надежда лишь едва заметно усмехнулась.

– Хоть один ценитель моего труда нашёлся! Не то что вы, неблагодарные.

Мирослав почесал бороду и изрек:

– Найти бы такую пещерку…

– Тебя легенда ничему не научила? – скептически сказал Дмитрий.

– Да я чисто из научного интереса!

– Ага, как же, – мужчина закатил глаза.

Они продолжили препираться. Иногда в разговор вмешивались парни. Вера наблюдали за их препирательствами с улыбкой на губах. Надя задумчиво гладила ящера. По палаткам все разошлись уже ближе к полуночи. Мирослав разогнал веселящихся парней по спальным местам, пожелал спокойной ночи сонной Вере и вернулся к костру. Дмитрий сдержал свою угрозу и лег спать, оставив его одного. У огня Мирослав увидел Надежду. Девушка не спешила идти спать и наблюдала за огнём. Угли тихо потрескивали. Чёрный ящер довольно мурлыкал. Мужчина постоял в нерешительности, а затем сел недалеко от дочери. Некоторое время они сидели молча, думая о чем-то своём. Тишину нарушил Мирослав.

– Береслава, не так ли?

Надежда подняла на него взгляд, но ничего не сказала.

– Долго же тебе пришлось идти из тех мест. Это же далеко на запад отсюда.

Девушка продолжала поглаживать ящера. Мирослав взглянул на неё и стал замечать то, чего раньше не видел. Надежда была очень похожа на свою мать. Только Береслава была более эмоциональной, открытой. Её звонкий смех был слышен издалека. Черные волосы были украшены многочисленными украшениями. Когда Береслава шла, её сопровождал мелодичный звон монеток на поясе и в серьгах. Эта энергия и жизнерадостность выделяли Береславу среди других. Сейчас же перед Мирославом сидела её дочь. Они были очень похожи, но в то же время совсем разные. В облике Надежды была строгость, упорядоченность. Волосы заплетены в две тугие косы. Никаких украшений. Простая куртка, дорожные сапоги с широкой подошвой, туника сложного кроя, но лишенная узоров и вставок. И взгляд совсем другой. У Береславы он был игривым, нежным. У Надежды – холодным, равнодушным. Мирослав не знал, как относиться к дочери. Хоть она и была похожа на ту, что он когда-то любил, ему иногда становилось жутко от её внимательного взгляда. Мужчина вздохнул и перевёл взгляд на костёр.