Сначала стук, потом скольжение. Снова стук, и снова скольжение. И каждый раз все громче и громче. Я позвал Блейка и попытался определить источник звука. Но, хоть убей, так и не мог понять, откуда он доносится. Я ходил из комнаты в комнату, прислушиваясь. Громче всего звук раздавался в гостиной.

Я снова крикнул Блейка. Никакого ответа. Внезапно хлопнула дверь в квартиру. Подбежал к ней и понял, что она закрыта. Я оказался в ловушке!

Прежде чем успел заставить свои трясущиеся руки разобраться с замком, что-то громко ударило о металл. Я оглянулся. Вентиляционная крышка высоко на стене позади меня сорвалась с креплений и упала на пол.

Из открытого вентиляционного отверстия высунулась рука, белая как свечной воск. Длинные скрюченные пальцы царапали воздух. Потом показалась вторая рука, она стала ощупывать стену снизу. Когда появилась голова, я заорал от ужаса.

Это было не то лицо, которое я видел в прошлый раз на куче плесени, но очень на него похоже. Белое и изможденное, с растянутой, неестественно широкой улыбкой. У него были глаза, хотя и закрытые. Веки, казалось, срослись вместе. Из волос несколько коротких прядей на макушке. Сама голова была сильно наклонена влево по отношению к туловищу. Но как только она вывалилась за край вентиляционного отверстия, то сразу уставилась на меня. На моих глазах шея этого существа повернулась на 180 градусов, и адресованная мне улыбка стала еще шире. Я снова закричал.

Блейк был с другой стороны, яростно колотя по дереву. Хизер рыдала. Засов не давал открыть дверь, он застрял. Я дергал его изо всех сил, украдкой оглядываясь на приближающегося преследователя, который медленно, но верно, сползал по стене на пол и все еще улыбался мне.

Я надавил на засов изо всех сил. От напряжения стало темнеть в глазах, когда раздался долгожданный щелчок. Дверь распахнулась, и я буквально вывалился в коридор, чуть не сбив с ног Блейка. Он увидел существо и застыл с открытым ртом. Хизер истошно закричала.

В этот момент руки существа коснулись пола, и ноги сразу выскользнули из вентиляционного отверстия, скрученные и невозможно тонкие. Он потянулся к нам. Блейк пришел в себя и захлопнул перед ним дверь.

Я немного успокоился, лишь когда мы въехали на мост. Блейк одной рукой держал руль, другой легонько хлопал меня по плечу. Хизер сидела сзади и, казалось, все еще прибывала в ступоре. Внезапно я вспомнил про ноутбук и тут же сообразил, что он лежит у меня на коленях, завернутый в толстовку.

В мотеле я целый час простоял в душе, потом кинул в стиральную машину всю одежду. Мы ничего не трогали голыми руками, но я не знаю, достаточно ли этого. Возможно, уже слишком поздно. Но мы знали, на что шли.

Блейк сделал кучу снимков на третьем этаже. Из них получился только один – фотография крупного плана плесени на одной из стен в квартире. Обидно, но это все, что у нас есть.

Я делаю эти записи так быстро, как только могу, но мне трудно сосредоточиться. Город-призрак утомил меня, а бессонница опять вернулась. Хорошо, если за ночь удается поспать 2-3 часа. Я променял кошмарные сны на практически полное отсутствие сна. Иногда мне кажется, что я инфицирован, и бывают моменты, когда я действительно опасаюсь, что это так и есть. В те редкие часы ночного забвения перед моими глазами встает это лицо. Наверное, оно будет преследовать меня до конца дней. Впервые я действительно пожалел, что ввязался во все это.

Со мной определенно что-то не так. Я пишу эти строки с трудом, будто кто-то не хочет, чтобы их прочли. Я сажусь за стол, и вдруг обнаруживаю себя сидящим на крыльце, докуривающим пачку сигарет. Смотрю на время – прошло три часа. Возвращаюсь к компьютеру и вижу пустую страницу документа в Ворде.