«Завтра едем в королевский замок. А если не поможет даже Клео… или король с королевой? Впрочем, Клео в этом вопросе непременно разберётся, она же владеет секретами и методиками наблюдения, когда космос оголён и его видно с земли, когда можно читать звёзды или искать неведомые дороги и миры за пределами планеты. Ночью мы спим и отключаем тела, наши души выходят из тел и отправляются в путешествия между мирами. Баланс между менталом… У меня сейчас кровь из носа брызнет, зачем я думаю об этом?» – остановившись на минуту, я закрыл глаза, так было легче заглушить ненужные голоса и обрывки фраз, или хотя бы отогнать подальше.

Было так тихо и мирно, что стало не по себе. Во Владивостоке в этот час по улицам с ночи до утра гуляют молодые люди, ища приключений или развлечений, ездит транспорт, оставляя за собой шлейф из звуков рассекаемого воздуха, громкого радио и работающего двигателя. И обязательно в третьем часу ночи, где-нибудь далеко или близко к дому какая-то компания из кретинов, хотя бы на двадцать минут, начинает орать обо всём, что может вырваться с запахом перегара из их ртов.

В который раз уже я подумал, как отличаются эти две реальности, в результате чего мне так некомфортно. Но разве человеческий мир настолько плох? Конечно, нет! Нам есть чем гордиться, есть чему радоваться. Мы умеем делать добро, умеем быть бескорыстными, умеем помогать друг другу, окружающей нас жизни, природе, животным, созидать в самых разных направлениях. Наша культура – основа мироздания, можно потратить всю жизнь, с колоссальным интересом, изучая тысячелетия человеческой деятельности в архитектуре, философии, литературе, живописи, театре. Среди нас есть много таких, кто не смотря ни на что понял, что счастье не в деньгах, что нет ничего невозможного для человека с волей и разумом в нужных пропорциях, что нельзя очернять свою совесть, что причиняя зло другим, мы, в первую очередь, причиняем зло самим себе, пусть даже при жизни многие этого так упорно не замечают. Вот только есть один нюанс, и он заставил лицо искривиться в ехидной ухмылке в собственный адрес. Всё созидательное, чем могут похвастать не многие люди у нас, там, есть внутри практически у каждого здесь. Даже конченые подонки, такие как принц Обсидиан, монстр Кра, или даже кошка по имени Паприка, брата и сестру которой я видел днём, в конце концов, понимают что к чему и переламывают себя, меняются. И тут моё ненаглядное человечество остаётся в тени. Потому что я не знаю ни одного знаменитого маньяка, ни одного коррупционера, узурпатора, ни одного вора или педофила в нашем веке, который бы публично сознался во всём перед другими, сломал себя как эти персонажи, и, конечно же, чтоб его смогли простить. Хотя, можно припомнить Нюрнбергский процесс…

Лапы вели моё тело к окраине города, и, в конце концов, довели до площади у выезда через северные ворота. Здесь ветер был сильнее и порывистее, но тёплая летняя ночь от этого не менялась. Я огляделся вокруг. Совершенно точно уже наступили следующие сутки, ни в одном доме не горел свет, никакого шума не доносилось из открытых для свежего воздуха окон. Единственное, что я ещё смог услышать среди всеобщего безмолвия, был рыхлый храп из окна второго этажа неподалёку.

– Тюсон, ты сопишь… – раздался чей-то хрипловатый женский голос в том же окне.

– А… а? Ой, прости, пожалуйста, – ответил Тюсон, судя по тембру голоса, он был довольно пожилым котом.

Я тихонько отошёл подальше от дома, стараясь не поднимать шума, к счастью, мягкие лапы это позволяли. Вдруг моё внимание привлёк странный силуэт на одной крыше. Тихо, как призрак, по черепице кралась кошка. Она сделала пару шагов от печной трубы и села на задние лапы. Вдруг из этой трубы, не смотря на то, что она была довольно узкой, вылез ещё один силуэт и крадучись подобрался сзади. Он положил ей на хвост свою лапу, от неожиданности кошка громко мяукнула, рванула вперёд, при этом пару секунд махала лапами на одном месте, разбрасывая во все стороны черепицу, и добежав до края крыши, словно не увидев его, упала вниз.