Хлоя подошла ко мне.

– Тоже кайфуешь, да?

– Угу, – ответила я – и правда круто, что мы тут остались, а не пошли гулять.

– В следующий раз затусим у меня, – пообещала она – у меня тоже неплохо. Когда мамаши дома нет. Последнюю фразу она буквально процедила сквозь зубы.

– Ты с ней не в ладах?

– Ха! Не в ладах – мягко сказано. С тех пор, как папа от нас ушел, она совсем поехала.

– Ушел – это в смысле… того? Я не решалась сказать слово «умер».

– Нее, – Хлоя засмеялась, хотя смешного было мало – ушел значит ушел. Развелся с мамой. Переехал в другой город.

Я заметила, что Хлоя в хорошем расположении духа и рискнула узнать больше.

– А почему вы с мамой не ладите?

– Ну и вопросы на первой встрече, – Хлоя снова захохотала – потому что она трахает, все, что движется. Моя мамаша – натуральная крольчиха! – тут она зашлась в заливистом смехе.

Я же мысленно проклинала себя за любопытство. Что сказать, чтобы сгладить ситуацию? Мой мозг молчал. Подобные истории я читала только в женских журналах типа «Woman’s Own»5, у нас в семье ничего подобного и близко не происходило. Родители ценили свой союз – в этом я была уверена. Но Хлоя сама сменила тему.

– Как же жрать хочется! Пошли пороемся в подсобке. Там девчонки, кажется, пиццу оставили.

Я бросила взгляд на часы.

– Мне уже домой пора.

– Ой не будь занудой! – Хлоя закатила глаза, и тут я впервые заметила, что ее зрачки немного расширены, а белки слегка покраснели. – Давай еще по пинте с пиццей, и поедешь домой. Лично тебя на автобус посажу! – и она так смешно ударила себя в грудь кулаком, что мы обе засмеялись, и я согласилась.

Вторая банка пива меня окончательно расслабила. Я решила, что позволю себе сегодня перестать беспокоиться обо всем на свете, и просто проведу вечер с Хлоей. С ней было интересно общаться на любые темы. Даже избитый разговор о погоде мог принять неожиданный оборот. Она умела сказануть такое, о чем я и подумать бы постеснялась:

– Это хорошо, что у нас лето не жаркое. Не люблю, когда во время секса потеешь так, что кажется, будто занимаешься не любовью, а плаваньем. Передай-ка мне этот кусочек пиццы!

– Эмм… да. – только и смогла промямлить я в ответ, протягивая пиццу.

Мы чудесно общались еще пару часов. Обсуждали музыку, ставили разные пластинки, говорили о всякой ерунде. Наконец я посмотрела на часы.

– Слушай, Хлоя, теперь мне уже правда пора ехать.

– Ну пойдем! Подожди только, уберу это и выключу свет в магазине.

Она посадила меня на автобус, как и обещала. Проезжая по вечернему городу, я любовалась его огнями и заодно обдумывала, что скажу родителям на неизбежный вопрос, где меня носило. Благополучно добравшись до дома, я тихонько открыла дверь. Мои надежды стремительно и незаметно подняться в свою комнату не оправдались. На пороге стояла мама:

– Где ты была, Флоренс Уайт? Мы с отцом волновались.

Ее сканирующий взгляд изучал меня, от чего у меня сильнее забилось сердце. Я мысленно приказала себе сосредоточиться. Все движения должны быть уверенными, она не должна понять, что я пила.

– Я была в кино, ма. С чего вдруг паника?

– С кем ты была? Мама скрестила руки на груди и сверлила меня взглядом.

– С Оливией.

– Я звонила Оливии, она тебя сегодня после школы не видела – в голосе звенел металл.

Я сглотнула.

– Ну хорошо. Раз это так важно, я была с Уильямом.

– С каким еще Уильямом?

– Нас Оливия познакомила. Он хороший парень. Учится в политехническом.

Последний аргумент сыграл свою роль. Насупленные брови мамы разгладились, ее лицо немного смягчилось.

– Что ж, раз это знакомый Оливии, к тому же студент политехнического, надеюсь, он и правда хороший парень. Но приличные парни не таскают девушек по темноте! Я надеюсь, что этого больше не повторится, юная леди. И вообще, о парнях лучше думать, когда закончишь школу!