- Удивительно, чего это он сюда зачастил? – Жонкелия удивилась так старательно, что ясно было, кого она считала причиной. Меня, конечно. Но вот что такого интересного нашел судья в мельничихе?..

- Пойду смету листья с мостков, - проворчала старуха и взяла метлу из угла кухни. – Полюбезнее тут с ним. И поосторожнее.

- Хорошо, постараюсь, - успокоила я её, подходя к столу и мысленно прикидывая, что бы такое приготовить.

Опять яйца, опять смалец, мука и лук… Загадочка в духе «Развеселоё мельницы» - как готовить разную еду из одних и тех же продуктов. Был бы хотя бы сахар… Или мясо какое… Или рыба… Живем на берегу озера – и без рыбы. Вообще, позорище…

Но ладно, надо обходиться тем, что есть.

Засучив рукава, я поставила в печку котелок с водой, чуть ее присолив. Воды совсем немного – кружку, не больше. Отмерять кружку муки, порезать мелко-мелко пару луковиц, обжарить их до золотистого цвета на сале…

Когда судья постучал в нашу покосившуюся дверь, в кухне уже плавал аппетитный аромат жаренного лука.

- Входите, входите, господин Кроу, - чуть не пропела я. – Вы как раз к завтраку!

Я умышленно не спросила, что ему нужно. Нее просто так он подослал ко мне доктора, не просто так заявился сюда с утра. Ничего, поест – подобреет, может, и забудет, что собирался вынюхивать.

- Спасибо, я уже завтракал… - начал он, но я приложила палец к губам, призывая молчать.

- А мы ещё не ели, - сказала я бодро. – И с вашей стороны будет невежливо отвлекать меня от готовки. Так что посидите пока и подумайте о жизни.

- О жизни? – недоуменно приподнял он брови, но послушно сел на лавку.

- О жизни! О чем ещё можно думать в такой прекрасный день? Посмотрите, какая чудная погода, солнце светит, озеро – просто картинка! - я болтала, не давая судье и слова сказать. За пару дней я неплохо освоилась в местном языке, а легкие погрешности в произношении можно будет списать на «остаточную меланхолию». – Хочу поблагодарить вас за рекла… за то, что сказали в деревне про мельницу. Вчера приезжали молоть муку, а это значит, что всё наладится. Жаль, дорога здесь отвратительная. Вы не знаете, кто сможет проложить норм… хорошую дорогу?

Этим вопросом я поставила его в тупик.

- Проложить дорогу? – переспросил он, наблюдая, как я достаю из печи булькающий котелок и вбулькиваю туда же кружку муки, начиная размешивать всё это деревянной ложкой. – Дорога здесь принадлежит графу Фуллартону, только он может выделить средства и дать разрешение… А что вы делаете?

- Завтрак, - улыбнулась я ему как можно приветливее. – Готова поспорить, вы никогда не ели альмойшавену.

- Альмо… что?..

Судя по выражению лица, господин Кроу сильно подозревал, что мельничиха Эдит всё-таки спятила.

- Обычно её готовят сладкой – с сахаром, медом, яблоками, - как ни в чем не бывало объясняла я, энергично орудуя ложкой и по одному спуская в котелок разбитые куриные яйца, - но такого богатства у нас нет, поэтому обойдемся луком. Но я вам обещаю, что скоро дела у нас пойдут в гору, и я обязательно накормлю вас альмойшавеной с яблоками и карамелью. Это чудо, что такое!

Напевая под нос, я смазала растопленным смальцом противень, размазала по нему густое заварное тесто, сверху посыпала зажаристым луком и отправила в печь, закрыв ее печной заслонкой.

Ну вот. Теперь мне предстояло обернуться и оказаться нос к носу с судьей. И за готовку уже не спрячешься. Минут двадцать, пока я не достану пирог из печи, я буду полностью во власти судьи. Если он не захочет любезно побеседовать о пирожках.

- Что тебе надо? Пропади, – услышала я вдруг тихий голос судьи Кроу и оглянулась.