– Простите, Гленн, мне не стоило вас беспокоить по этому поводу, – заговорила Кэрол с чувством сожаления. – Просто эта новость так сильно повлияла на меня. Мне захотелось поговорить с кем-нибудь, кто тоже был бы знаком с бедным Эдди. Не знаю, простите, может и в правду, не стоило вас тревожить…

– Я рад, что вы решили позвонить мне, – прервал Гленн, – Пусть даже с такой печальной вестью. Будь я на вашем месте, думаю, мне бы тоже захотелось бы с кем-нибудь поговорить об этом. К тому же, я находил мистера Клемент весьма неординарной личностью. Честно признаться, мне даже следовало бы у него кое-чему поучиться.

Кэрол улыбнулась сквозь грустные ощущения на душе.

– Мне тоже нравился Эдди. И то, что было тогда на собрании, было непростительно, – с грустью сказала писательница.

Спустя примерно полчаса Хант и Хадсон стали постепенно отклоняться от темы, приведшей их в закусочную. Отклонение было намеренным, чтобы их встреча не была омрачена бесконечными демагогиями о смерти и об усопшем, в частности. Гленн направлял беседу в другое русло и со временем характер общения в корне поменялся.

За увлекательными беседами с Гленном Хадсоном, Кэрол не заметила, как абстрагировалась от тягостных ощущений на душе и как быстро проходило время. Мужчине удавалось завлечь писательницу беседами о вещах, которые, казалось бы, не представляли для неё никакого интереса. Искусно подбирая темы и разбавляя их небольшой ноткой юмора, Гленн смог сделать то, на что была способна, возможно, лишь Лиззи Уильямс. Кэролайн Хант отвлеклась от пожирающих её мыслей и искренне улыбалась.

Ещё полутора часа назад двое сидящих за столом лиц с ограниченными возможностями меланхолично обсуждали некоего Эдди. Ещё девяносто минут назад Кэрол не предполагала, что для неё откроется другой мир, где она на какое-то время забудет о бедном мистере Клемент. Этим новым миром был мистер Хадсон. В его умении повествовать свои истории было что-то захватывающее. Он завлекал рассказами о самом разном и эти рассказы переносили слушательницу далеко за пределы её горести.

Позже, оживлённые монологи превратились в яркие диалоги, а вскоре и в красочные дискуссии. Собеседники жадно черпали друг у друга всё новые факты из жизни и забавные случаи. Мужчина с женщиной не боялись потешаться и над собственными проблемами, и в этом проявлялась их свобода. Они были прикованы к коляскам, в то время как их души были независимы от них. Смеясь над своими недугами, они ощущали себя здоровыми людьми, не имеющими дефектов тел. Они возвышались над немощностью на крыльях беспечности.

– Как давно вы занимаетесь каякингом, Гленн? – спросила Кэролайн. – У вас за плечами, по-видимому, большой опыт в области экстремального спорта.

– Сначала, я занялся сноубордингом, затем увлёкся прыжками с парашютом. Но, когда я попробовал себя в сёрфинге, я понял, что вода – моя стихия. Немного позже я познакомился с группой ребят, которые занимались каякингом и рафтингом. Они предложили присоединиться к ним и с тех пор меня стало не оторвать от этих бурных рек. Вот уже семь лет я занимаюсь экстремальным спуском с горных рек.

– Я бы никогда не смогла заниматься этим видом спорта. Паталогически боюсь воды, – Кэрол усмехнулась над собственной фобией.

– Вы не умеете плавать?

– Много раз пыталась в юношестве, даже стало получаться, но после очередной попытки, приведшей едва ли не к смерти, я стала бояться воды.

Гленн взволнованно посмотрел на Кэрол, переспрашивая вопрос:

– К смерти?

– Да. Я чуть было не утонула в пруду неподалёку от школы, где я училась. – Голос писательницы заметно поник. – Был уикенд. Ребята со всего класса решили пойти к пруду, устроить барбекю и попить пива. Не знаю, чем я руководствовалась, когда решила пойти тоже. Я никогда не пила ничего алкогольного и, признаться, сторонилась шумных компаний, пусть даже своих одноклассников. Поначалу, всё шло довольно-таки неплохо. Хоть я и не была любимчиком в классе и, признаться, всегда чувствовала себя не в своей тарелке в обществе сверстников, вечер не сулил ничего дурного. Но спустя около десяти минут нахождения в воде, когда я стала чувствовать себя довольно уверенно в воде, я зацепилась ногой за подводную растительность и сильно запаниковала. Меня стало тянуть вниз, и я начала тонуть. Чем больше я барахталась, тем сильнее меня затягивало. Я кричала о помощи, но мои одноклассники были только рады такому зрелищу и вовсе не торопились оказать мне помощь. Сердце забилось так сильно, что я едва успевала дышать! Я захлёбывалась… Вода… Много воды… Я захлёбывалась, никак не сумев выбраться из этих водорослей. Всё это время одноклассники просто наблюдали за всем этим и весело хохотали. Очевидно, для них это было лишь забавным зрелищем. Наконец, я сумела освободиться от овившихся вокруг моих ног водорослей и доплыть до берега… С тех пор у меня фобия.