Задача Кэрол состояла в том, чтобы рассказывать подписчикам издания о значимых фигурах в мире литературы, а также их произведений, в частности. Ей не по душе была отведённая для неё роль некоего критика. Ведь изъявив своё субъективное мнение о произведении, писательница могла навлечь на себя негодование со стороны не только авторов, чьи работы она обозревала, но и аудитории их почитателей. Она прочитывала всё новые романы, детективы и прозы. Женщина изучала их манеру написания, выискивала всю необходимую информацию о самих авторах в сети, чтобы образно провести параллель между сочинениями и их биографиями, если это представлялось возможным. Найдя достаточно материалов для повествования о них в статье, Кэролайн, убрав всё лишнее и оставив только необходимое, разбавляла свои изложения щепоткой своего авторского красноречия.

С появлением колонки у Хант, издательство стало пользоваться большей популярностью. Но к самой Кэрол популярность так и не вернулась. Отчасти от того, что она избегала встреч с другими журналистами. Отчасти от того, что многие читатели находили её статьи интересными и вовсе не знали автора и её книги, некогда сделавшие её известной.

Суббота. Утро сулило хорошую погоду на весь день. Небо преобразилось в лазурную пустыню, по барханам которой нет-нет стремительно проносились озорные дрозды. В воздухе стоял пленительный запах свежепожаренных каштанов.

Кэролайн решила позавтракать с Элизабет в закусочной неподалёку и потому собралась пораньше, чтобы не опоздать на очередное собрание у доктора Бланта. Погладив блузку, Кэрол стянула с себя ночную сорочку.

Стук в дверь. Как всегда, резкий и громкий, сопровождающийся возгласами с другой стороны. Лиззи. Кэрол попыталась по-быстрому одеться, но Лиззи снова и снова напоминала о себе, стуча громче. Хант накинула на себя сорочку и покатила коляску к двери.

– О, Господи! Ты до сих пор не собралась! – сразу предъявила соседка.

– Если бы кто-то не пытался выломать мою дверь, то я уже была бы одета.

– Я уже подумала, ты проспала, – незатейливо ответила Лиз.

– Мне приснился волшебный сон. Будто я за кулисами бродвейского театра, меня окружают гримёры, костюмер и хореограф. Я отдалённо слышу, как меня приветствуют, приглашая выйти на свет софитов. Меня торопят быстро надеть очередной костюм и выйти на сцену для фееричного финального выступления, где я должна исполнить свою коронную песню. Внимание всего зрительного зала было устремлено на меня и каждый из сидящих вожделенно предвкушал начала перфоманса.

– Насмотрелась мюзиклов перед сном? – с ухмылкой спросила Лиззи

– Каждую пятницу их крутят. Не могла пропустить и вчера. Люблю их, – задумчиво и мечтательно ответила Кэрол, возвращаясь к гардеробной.

Элизабет знала, что соседка может одеться без её помощи и потому осталась в гостиной, где уже по привычке отдёрнула шторы и открыла окно. Спустя несколько минут, в комнате появилась Кэрол. На ней была тёмно-синяя блузка и синие джинсы. В руках она держала серый свитер.

– Я готова, – сказала Кэрол.

Лиззи изучающе посмотрела на подругу и, выждав мгновение, поинтересовалась:

– Ты собираешься идти в этом?

Кэрол в недоумении оглядела себя, выискивая пятна или дефекты на одежде.

– А что не так? – спросила она, так и не поняв суть вопроса.

– Посмотри на себя. Ощущение, будто тебе не тридцать два, а шестьдесят два! – возмущенно ответила Лиззи. – Что за блузка? Ты похожа на Кэти Бейтс17 из Мизери18. А свитер?! Ты собралась в дом престарелых?

– А что, предлагаешь одеться как ты? – с усмешкой парирует Кэрол.

– А почему бы и нет! По крайней мере, в такой одежде ты не останешься незамеченной.