В кабинете наконец-то открыли окно, людей стало меньше. На часах было пять часов пятнадцать минут. Я резко вскочил и сломя голову ринулся к медсестре, что сидела за столиком. Она выглядела уставшей, пила кофе и жевала шоколадный кекс.

– Здравствуйте, а доктор Шепард…

– Только что ушёл.

Я выбежал на парковку, судорожно высматривая его машину. Рядом стояли форды, понтиаки и шевроле. Вдали услышал сигнал и увидел, как тёмно-красный спортивный автомобиль выезжал с парковки. Я тут же добежал и встал напротив копота.

– Джеймс?

– Доктор Шепард, добрый вечер, позвольте я вам всё объясню. – я подошёл к окну водительского сидения.

– Не нужно ничего объяснять. Ты опоздал.

– Знаю, знаю, но послушайте! Я приехал сюда почти вовремя, только опоздал всего на тридцать семь минут, но медсестра меня не впустила, а затем…

– Я её попросил тебя не впускать.

– Подождите, что?

Он глубоко вздохнул, высунув локоть.

– Это будет тебе хорошим уроком, Джеймс. Ни один профессиональный врач не позволит себе опоздать. Будь твоя воля – ты бы заранее рассчитал время.

– Я столько лет работаю с тобой, Франклин. Чёрт, да я лучший стажёр! И только из-за глупого опоздания ты …

– Твоя обязанность как хирурга – быть точным до мелочей, в том числе в вопросе времени. По твоей вине мог умереть человек. Что бы ты сказал его семье? Мой урок стоил тебе только времени. Ещё одна оплошность, Питерсон, и можешь забыть о практике.

– Мистер Шепард…

– Хочешь сказать, что я не прав? Ты поступил в одну из лучших академий Харбортауна, стажеруешься в лучшей клинике, и ещё умудряешься опаздывать? – он принюхался. – О каком профессионализме идёт речь, если ты даже рубашки не меняешь? Будь ты пациентом, стал бы у себя оперироватсья?

– Но ведь в письме не было…

– Был там номер.

– Но я…

– Не стать тебе с таким подходом врачом, Питерсон. Никогда.

Он закрыл окно, нажал педаль газа и уехал прочь, оставив небольшой след от колёс на асфальте.

– ДА ПОШЁЛ ТЫ! Я ЗАРАБОТАЮ БОЛЬШЕ ТЕБЯ, И ТЫ БУДЕШЬ УМОЛЯТЬ МЕНЯ ВЕРНУТЬСЯ!

Таким уничтоженным я никогда себя не чувстовал. Чтобы я ещё раз работал на таких уродов в гос органах. Да ни один бандит Тони не стал бы со мной так обращаться, а ведь они платят больше. На меня стали смотреть люди, мне оставалось подавить гнев и пойти до дома пешком. Даже на автобусный проезд у меня не было денег. “О каком профессионализме идёт речь”… Неблагодарный самодовольный тупой баран.

Когда я прошёл несколько кварталов пешком, с жуткой жаждой и болью в ногах, я увидел знакомый многоквартирный дом. В рабочем квартале бывало небезопасно по ночам, но на этот раз я даже не старался вести себя осторожно. Мне хотелось выплеснуть гнев, нахомить или даже избить любого, кто попадёт под руку. Я так ждал этого момента, что чуть сам не замахнулся на потерявшегося туриста.

Таким разбитым я себя не чувствовал очень давно. Я увидел, как у подъезда стоял Фрэнк с пакетом в руке. Окнликнув его, он улыбнулся и крепко обнял меня.

– На тебе лица нет, что…

– С учёбой – всё.

Фрэнк не стал задавать лишних вопросов. Не знаю, выглядел ли я подавлено, или он просто не хотел вдаваться в подробности, но он только похлопал меня по плечу и передал бутылку пива.

– За то, что разрешил переночевать.

– Ага. – мой ответ был сухим и безэмоциональным.

Мы сели на ступени, я закрыл лицо руками. Сегодня явно был худший день моей жизни. Фрэнк достал пачку сигарет и бензиновую зажигалку.

– Дай мне одну. – я протянул руку.

– Чего? – он удивлённо на меня посмотрел. – А как же твоя…

– Просто дай сигарету.

Фрэнк с опаской протянул бумажный свёрток с табаком. Когда он его подшёг, я смотрел на тлеющий уголёк и затянулся. От горечи я тут же начал громко кашлять, а Фрэнк не смог сдержать смех. Ощущение, будто мои лёгкие вывернули и засунули обратно, я аж со ступеней чуть не упал. Вкус был ужасно горьким, голова резко начала кружиться.