– Не-е-ет, брат, докуривай!

– Я не хочу. – откашливался я, протягивая сигарету.

– Курево нынче дорогое, брат. – улыбнулся Фрэнк.

Сделав ещё одну затяжку, я надеялся, что станет лучше. Не стало: меня начало тошнить, а голова болела так, будто я выпил три бутылки виски залпом. Всё сопровождалось моим “туберкулёзным” кашлем и громким смехом Фрэнка. Вскоре я потушил бычок о ступеньку и выбросил прочь.

– Красава. – он похлопал меня по плечу.

– Да пошёл ты!

– Слушай, я сейчас отойду ненадолго, Тони надо позвонить. А потом зайдём к тебе и обязательно…

– Валяй. – я отмахнулся. – Всё равно некуда спешить.

Фрэнк неспеша встал и подошёл к автомобилю, стоявшему на другом конце улицы. Медленно из-за угла выехала полицейская машина. Она проезжала так медленно, что мне стало ужасно некомфортно. Вдруг включилась сирена, машина остановилась, из неё вышел очень толстый полицейский и уверенно подошёл ко мне.

– Сэр, можно ваши документы?

– Это что, шутка? – подумал я.

– Ваши документы, пожалуйста. – более настойчиво попросил полицейский.

– Ребят, у меня кошелёк дома. Там все документы, права, страховки…

– Вы думаете, мы вам поверим?

– Да послушайте, у меня есть ключи от дома. – я позвенел связкой. – Просто дайте мне пройти домой, и…

– Вы поедете с нами, и точка.

– Да вашу ж мать! Объясните причину, почему вы…

– Успокойтесь, сэр.

– Сам успокойся, офицер сраный! Из всех людей в этом квартале решили подъезать именно ко мне, по злой иронии! И ради чего? Посмеяться? Чтоб моя жизнь не была такой сладкой? Да куда уж хуже! от злости я пнул камень под своими ногами, на меня продолжали смотреть как на городского сумасшедшего.

– Пожалуйста, успокостесь и пройдите в машину.

– Ещё раз скажешь мне успокоиться, и я…

– Сэр, последнее предупреждение: сядьте в машину.

Не помню, как я встал, чтобы вежливо обьяснить свою правоту, но уже через минуту мне заломили руки и заковали в наручники. В один миг меня засунули на заднее сидение, я ругался в машине громко, вообще себя не сдерживая, пока мне не разбили нос. Оставалось только наблюдать за тем, как полицейская тачка выезжает из рабочего квартала в сторону городского участка.

Меня разбудили громким стуком по стеклу: сказали, чтоб я вышел. Глаза ужасно слипались, а тело болело. Не мог вспомнить, как оказался в комнате для допроса с голыми стенами, металлическим столом и небольшим окном, за котором были полицейские, которых я “якобы” не видел. Душное помещение. Из-за этих уродов я даже не мог выспаться, ведь каждый раз, когда я засыпал, орала сирена. Разумеется, я не надеялся на помощь от Тони или Фрэнка: между медицинскими операциями без лицензии и преступностью разница большая, особенно в уголовном кодексе. Самое паскудное – я даже не знал, за что меня задержали. У них не было никаких оснований. Будто ребятам просто стало скучно, вот и решили найти того, на ком можно было отыграться.

Я ждал целых два часа. За стеной послышался какой-то шум, в кабинет для допроса зашёл очень толстый полицейский. У него висел подбородок, в больших пальцах держал пончик с клубникой, виднелись несколько жирных пятен на рукавах.

– Знаешь, за что тебя задержали?

Я пожал плечами, закатив глаза.

– Я был гражданином США во вторник утром.

– Ты думаешь, это всё охренительно смешно?

– Господин полицейский, вы кого пытаетесь напугать? Ещё со школьной программы я знаю свои права, так что…

Он стукнул рукой по столу и случайно, а может и нет, пнул меня ногой.

– Здесь говорю я, а ты слушаешь. Уяснил? – он достал папку, в которой было моё дело. – Итак, мистер Питерсон. Вы были в шесть утра у дома на фламинго-стрит, дом 41. И… У вас не было документов.