– Вот тебе беготня, троечник несчастный!

– Чего ты? – обидится Степка.

– Ничего. Пока по русскому языку второй раз все не прочитаешь – никуда не пойдешь. А я проверю потом. Спрошу.

И всегда так…

Зимой отец у Степки работает в школьной котельной кочегаром. Из широких школьных окон видно, как отец долбит смерзшийся каменный уголь. И все, кто проходит в это время мимо отца, почему-то стараются с ним заговорить. А он всем отвечает, да еще при этом выразительно размахивает руками. Как будто это тоже его обязанность – со всеми беседовать, всех выслушать и дать дельный совет. Руки у отца длинные, фуфайка промасленная с круглой дыркой на локте, из которой торчит вата, а на ногах старые кирзовые сапоги с загнутыми вверх носками. От тяжелой работы он часто дышит, ему на глаза сползает замусоленная до последней степени меховая шапка. Он часто выпрямляется и толкает ее обратно концом темной рукавицы. Иногда, отдыхая, отец закуривает. В такие минуты Степке жаль отца. Непутевый он какой-то, неинтересный.

Учителя местной школы почему-то считают Степку плохим учеником, и между собой вполголоса сетуют, что он натурой пошел в отца, только пока еще не выпивает, но, когда вырастет, с ним обязательно хлебнут горя. Даже, когда Степка очень хорошо выучит урок, когда все, что нужно расскажет, к его знаниям учителя относятся с прохладцей и по инерции больше тройки ему не ставят. Должно быть, полагая, что это ему все равно ни к чему. В ПТУ и с тройками Степку возьмут. Вообще, в школе к Степке отношение какое-то несерьезное из-за отца. И неважно, что отец хороший плотник, что он рисует масляными красками прекрасные натюрморты, что стихи иногда пишет. Выпивка почему-то все затмевает – люди только ее видят.

Степке, порой, очень стыдно за отца. Стыдно за то, как он выглядит, и за его непрестижную работу тоже стыдно. Да потом еще прощелыги разные водки накупят и лезут к отцу в теплое место посидеть, по душам поговорить. У других ребят отцы, как отцы: инженеры, механики, трактористы, а у Степкиного отца престижной работы нет. И при этом он еще чему-то пытается Степку учить, тогда как сам ни в чем толком не разбирается.

Вон, у Аньки отец прохиндей, все знают, что он в своем магазине водку паленую продает, но это почему-то не портит его репутации. Учителя к нему только на «ВЫ» обращаются, между собой бизнесменом называют. Лучше бы Степкин отец тоже прохиндеем каким-нибудь был, чем так. Таких людей сейчас все уважают. У них авторитет, большие дома, красивые машины. Да и сам Степкин отец однажды сказал, что все начальники сейчас воры. Рабочим деньги вовремя не платят, а сами себе трехэтажные особняки строят.

Иногда во время большой перемены Степка ходит к отцу в котельную. Там для кочегаров небольшая каморка в самом конце приземистого здания. Кочегары называют ее забегаловкой. В забегаловке стоит топчан с полосатым матрасом и стол, липкий от чая и красного вина, а на двери душевой комнаты нарисована голая женщина во весь рост. На подоконниках толстым слоем лежит темная и прохладная пыль.

Отец в котельной всегда встречает Степку неприветливо. Сразу видно, что ему неловко перед сыном. Он, кряхтя, поднимается с топчана, наливает в мутный стакан темного чая и говорит:

– Ну-ка, сынок, сбегай, посмотри, сколь там на градуснике-то?

– Сейчас, – отвечает Степка с готовностью и бежит к котлу.

А его отец тем временем переставляет недопитую бутылку портвейна из – под стола в тумбочку.

– Ну, сколько там набежало? – деловито спрашивает он сына, когда тот возвращается.

– Шестьдесят.

– Ну вот и ладушки. Не парится им там в школе-то. Хватит, – говорит отец, имея в виду вечно зябнущих учителей. – А то уголь к новому году закончится – нечем будет школу топить. Тогда как?