– Матрёна, вечером придут сваты. Приведи себя в порядок.

– И, решительно взмахнув рукой, она пресекла все возможные возражения.

Матрёна не осмеливалась возражать матери, она её очень боялась. После долгих слёз она не знала, как избежать участи, которую ей уготовила мать.

И никто не мог защитить её от материнского гнева.

Матрёна проснулась рано утром, как только запели петухи, и сразу же принялась за домашние дела. Ей предстояло выполнить множество привычных обязанностей: подоить коров, собрать яйца и принести воды.

Занеся воду в дом, она вытерла пот со лба, привычным движением перекинула косу за спину и увидела, как её мать раскладывает на тарелке хлеб и мёд в сотах, который она только что принесла с пасеки.

Мотя догадалась, что к ним придут гости.

– Матрёна, приведи себя в порядок: расчеши косы и надень лучшее платье. Сейчас придёт Фёдор.

Услышав это имя, Матрёна почувствовала, как по её спине пробежал холодок. Она знала, о ком говорит её мать. В деревне ходили слухи о Фёдоре, которые не давали ей покоя.

Говорили, что он до смерти забил свою первую жену, а сыновья не смогли простить ему этого и покинули дом, отрекшись от отца.

Матрёна опустила голову, слёзы капали на её простое платье в голубой цветочек. Она не хотела выходить замуж за Фёдора – сурового мужчину с тяжёлым характером, которого она едва знала. Но в крестьянской семье начала XIX века слово матери было законом, а судьба дочери решалась без её участия.

Акулина, женщина с жёсткими чертами лица и мозолистыми руками, говорила твёрдо и решительно:

– Не перечь мужу, слушай его. От твоего отношения к нему зависит твоя жизнь.

В этих словах звучала вся мудрость деревенской жизни: брак – это не вопрос любви, а необходимость, хозяйственный расчёт. Акулина сама вышла замуж по воле родителей, и хотя её жизнь с мужем была нелёгкой, она считала это правильным порядком вещей.

Матрёна молчала. Она понимала – спорить бесполезно. Её жизнь изменится навсегда, и она станет хозяйкой в чужом доме, где её будут судить по умению работать и подчиняться, а не по душевным порывам.

Матрёна, сидя у окна, заметила гостя. Она опустила глаза вниз, нервно теребя пальцами край своего платья.

В этот момент дверь распахнулась, и в дом вошёл Фёдор. Его одежда была неопрятной, волосы – сальными, а борода – редкой и чёрной. Его взгляд остановился на Матрёне, и он начал бесцеремонно её рассматривать. От этого взгляда она почувствовала страх, который пронзил её сердце. Фёдору было уже за сорок.

Фёдор медленно приближался к Матрёне, его тяжёлая поступь эхом отдавалась в тишине комнаты. Мотя продолжала сидеть, не поднимая глаз, её пальцы судорожно мяли ткань платья. В воздухе повисло напряжение.

“Ну, здравствуй, Матрёна,” – хрипло произнёс Фёдор, останавливаясь напротив неё. Его дыхание было тяжёлым, а взгляд не отрывался от её лица.

Матрёна молчала, чувствуя, как страх сковывает её тело. Она знала этого человека, знала его дурной нрав и склонность к насилию. За прошедшие годы он стал ещё более жестоким и непредсказуемым.

Фёдор протянул свою грубую руку и попытался схватить Матрёну за подбородок, чтобы заставить её посмотреть ему в глаза.

В этот момент в комнату вошла Акулина, мать Матрены, и обратилась к Фёдору с упрёком:-Убери руки, Фёдор!

Фёдор отпрянул от Матрены и, не сводя с неё глаз, сел на скамью у стола.

Акулина нервно разгладила передник своего платья, её взгляд метался между дочерью и Фёдором.

–“Что ты на это скажешь, Матрёна?” – спросила она, впервые обращаясь к дочери с момента своего появления.

Матрёна подняла глаза, в которых стояли слёзы.