Жили мы с родителями и старшей сестрой в маленьком подмосковном поселке на девять домов, где давали квартиры всему персоналу того же пансионата.

А вот мне музыкантом быть не хотелось. Я не очень-то понимала теорию, а вместо ежедневной пиано-практики (полчаса гаммы, потом этюды, Бах, Моцарт) с удовольствием носилась бы по улице. Когда папа спал, я закидывала в прихожую портфель со слоненком, на котором была надпись: «Пусть помнит каждый гражданин пожарный номер 01!» и смывалась с подружками. Мама шептала: «Он тебя убьет!», а я говорила: «И ладно».

Как-то унылым ноябрьским деньком я приехала на сольфеджио. Полный автобус, коленки не гнутся от холода, люто чешутся ноги (не выношу шерстяное, колготки особенно). «Ну почему я такая несчастная?!» – вертится в голове. Вхожу в класс.

Вся группа уже на месте. Но вижу я только эту, яркую. С голубым бантом в три головы. Платье фирменное. С ремешком! Отец, наверное, из-за границы привез. И пенал у нее – ишь ты, с блестками! Импортный. На столе – угощение на всю группу.

– У кого сегодня день рождения? – сзади входит учительница. – Давайте поздравим, похлопаем.

Какой там квинтовый круг и тональности параллельные! Весь урок я не слышала ничего. «Вот повезло человеку! Жизнь удалась! А что я???»

Еду обратно в автобусе. Рядом сидят одноклассники – кто-то с музыки, кто-то со спорта. Очень хочется праздника. Что бы придумать? Перед выходом говорю: «Приглашаю на мой день рождения! Сегодня, в четыре». Тогда все отмечали праздники дома. Начнем в четыре, к семи придет мама, и надо до этого закруглиться и все прибрать.

Полчаса на подготовку. Лезу туда, куда мама обычно складировала конфеты, – ей много дарили по должности, а я любила их тырить. Сгрызу орешки с вершинок «Осеннего вальса» и обратно в фольгу заверну, никто ж не заметит. Так… Где коробки? Нащупала записку маминым почерком: «Их тут больше нет». Подстава! Переворошила шифоньер. Шмотки валятся, конфет нет. Блин. Еще убирать теперь.

Заглядываю в хлебницу: может, булочки? Мама с работы всегда приносила. О, лежит парочка. Тук-тук, пересохшие. Положила для бутафории в центре стола. Вот-вот придут гости, а у меня одно яблоко в арсенале. Что делать? Что делать? Не суп же им греть. В холодильнике пять кружков колбасы. Полная паника… О! Хлеб с вареньем. И чай. Ну, такой вот простой день рождения. А в обычные дни то икра, то пирожные. Друзья знают, не в первый раз приходят. Хорошо, что позвала лишь троих.

Вот и гости. С не менее странным подарком. Приняла чебурашку от лучшей подруги, такого ушатанного, очень сильно б/у. На видеомагнитофоне поставили мультики, разыгрались. Все замечательно!

Вдруг звонят в дверь.

Это папа подруги. Рассерженный.

– Настя, домой пошли! Наврала она.

Я белею.

– Папа, что? Что она наврала? – вышла на голос Настя.

– Нет у нее никакого дня рождения сегодня. Верни чебурашку.

Я стою, душа слезы. Держусь и с достоинством отвечаю:

– Это была репетиция. Праздника хотелось.

Но очень, конечно, расстроилась, что чебурашку забрали.

Настин папа работал в пансионате электриком. Где-то в коридорах встретил маму, да и поздравил с днем рождения дочери. «Спасибо, ответила мама. Вот только какой?» – «Как какой? Кати! Моя Настя ушла к вам на праздник». – «А-а-а. Так у Кати он в январе, подождать еще надо».

Грустные, все разошлись. Возвращается мама:

– Как днюху отметила?

– Позорно. Есть нечего. Куда делись конфеты?

– Я спрятала.

– Не могла в другой день?

Тут меня прорвало. Заревела. Мама меня обняла:

– Катеночек, милый. Ну ты… ты бы хоть мне позвонила. Я б подтащила чего-нибудь вкусного.