– Тоже мне, Гарри Поттер, блин, – забормотал человек и тут же в голос заматерился – оставленный без присмотра на плите кофе вскипел и с угрожающим шипением выплеснулся наружу, погасив газ. Божественный напиток был испорчен, священнодейство кощунственно прервано. Это был явно дурной знак, а значит, день предстоял тяжёлый.

Первое подтверждение тому он смог получить, едва выйдя из квартиры, – на лестничной площадке его подкарауливала Магдалена Кирилловна.

– Доброе утро, Борис Евгеньевич! – просияла она. – Как вам спалось?

– Плохо, – пробормотал тот, одновременно делая попытку обойти надоедливую соседку и прорваться к лифту

– Голубая луна! – вскричала та в ответ и воздела палец к небу, словно бы утверждая: «Вот видите! Я же вам говорила! Я же предупреждала!» Параллельно с этим она резво заступила ему дорогу, и загнанная в угол жертва отчётливо почувствовала всю обречённость своего положения.

– Простите, что?

– Голубая луна! – ещё один энергичный тычок пальцем вверх. – Второе полнолуние за один месяц. Это время особенно опасное для одиноких мужчин после сорока. Здесь вам и проблемы со сном, и вспышки гнева, прилив желчи и сбои сердечного ритма. Отвар пустырника вам надо попить и ещё три дня носить хризолит в левом кармане брюк. А потом…

– Простите, Магдалена Кирилловна, но мне нужно спешить, – ещё одна попытка вырваться на свободу.

– Подождите, Борис Евгеньевич, я же к вам по важному делу! – ещё одна жесткая хоккейная блокировка. – Я ведь всё поняла про вас. Знаю теперь, как вам с вашей бедой помочь.

– С моей бедой? – сдавленно прошипел Борис Евгеньевич, только что получивший локтем под дых.

– Ну конечно! Это ведь так очевидно, и как я раньше не догадалась! Но лучше поздно, чем никогда. Я вчера таро раскинула и поняла – на вас венец безбрачия!

– Вот как, – выдавил тот из себя в ответ, при этом мысленно вопрошая, почему же именно его эта гиперактивная женщина выбрала в жертвы. Хотя, справедливости ради, стоило сказать, что за все годы, что он прожил этом доме, не один десяток людей испытал на себе её жестокую тиранию, и никто пока не смог дать ей достойного отпора.

– Ну конечно, это же очевидно! Но вы не переживайте, я знаю, как вам помочь. Я тут прочитала в надёжном источнике – есть загово́р, который венец снимает, и оберег, который от него защищает. В три дня из вас нового человека сделаем!

– Простите, но мне правда нужно бежать на работу.

– Да чёрт с ней, с работой, – засердилась Магдалена Кирилловна, – кому это, в конце концов, нужно – мне или вам! Что за упрямый человек! Я ведь решение предлагаю, исцеление! Так ведь холостяком и помрёте, если венец с вас не снимем.

– Может, это судьба у меня такая – холостяком помереть.

– Судьба – это не приговор! – новый, ещё более энергичный тычок пальцем в потолок. В этот момент Борис Евгеньевич предпринял новую попытку вырваться из ловушки, на этот раз успешную. Пулей промчавшись мимо ослабившей бдительность соседки, он поскакал по лестнице вниз, перепрыгивая сразу через полпролёта, что в его возрасте выглядело весьма впечатляюще, рысью пересёк двор, проскочил через арку, выходящую на широкий проспект, и ловко ввинтился в людской поток, текущий в сторону метро. Скоро в конторе начиналась планёрка, опаздывать на которую не стоило.

Каждый человек в глубине души испытывает потребность сделать мир лучше. Желание это чаще всего остаётся безотчётным, но всё же, время от времени, требует хоть какой-то реализации, которая порой принимает весьма причудливые формы. Иван реализовывал эту потребность на работе – по пять, а иногда даже шесть дней в неделю он трудился на автомойке. Работа была тяжёлой, однообразной и к тому же низкооплачиваемой, но приносила некое своеобразное чувство морального удовлетворения.