– Мои подопечные? – прохрипел Иван.

– Я говорю о творцах, – терпеливо пояснил Директор, – о той категории творчески одарённых людей, которые своей деятельностью способны массово влиять на психику, а в отдельных случаях даже перепрограммировать судьбы людей. Работа с таким контингентом, как я уже говорил, очень специфична и требует не только развитых эмпатических способностей, но и предельно острого творческого чутья. Проблема в том, что люди, обладающие такими качествами, как правило, очень неорганизованны и эмоционально нестабильны, а нам здесь нужна твёрдая рука. Другое дело – вы. Вы ведь у нас – случай уникальный: не только одарённый поэт, но и прирождённый вершитель судеб. Без специального образования, без оборудования, без таблиц и расчётов вы спокойно вертите людскими судьбами. Расскажите, как вы это делаете?

Иван сначала заподозрил в сказанном насмешку, но, вспомнив, что вчера говорил ему про Директора Борис, понял, что это был неподдельный интерес увлечённого своей областью знаний учёного, и ничего больше. Директор вдруг перестал казаться таким уж страшным, волна паники прошла мимо, а сковавшая его робость начала подтаивать и постепенно отступать. Иван даже смог улыбнуться.

– Представьте – понятия не имею как. Я заранее чувствую, как приближается этот момент, встречаю нужного человека, смотрю ему в глаза, причём чаще это сам человек ищет моего взгляда, а не наоборот – и всё. После я словно проникаю в его сознание, я начинаю полностью, всеобъемлюще понимать его, за считанные секунды я проживаю всё его прошлое и начинаю различать, как сложится дальнейшая его жизнь. И в этот момент в судьбе человека соединяются в некую систему все предпосылки, формирующие её, и она необратимо меняется.

– Впечатляет. Честно говоря, удивительно, что вы ещё не в дурдоме. Как вам удаётся справляться с последствиями?

– Ну, тяжко бывает, конечно, но справляюсь. Стихи вот пишу, чтобы от переизбытка напряжения избавиться. Вроде бы до дурдома далеко ещё. А скажите, эта работа по изменению судеб и должна быть настолько тяжёлой?

– Возможно, это самая тяжёлая работа на свете, но всё познаётся в сравнении, так что многие могут здесь со мной не согласиться. Другое дело, как именно вы выполняете эту работу. При наличии определённых знаний и опыта, вы можете вкладывать в одного человека в сто раз меньше сил и эмоций, чем делали до этого. Таким образом, продуктивность ваша вырастет, а вредные последствия для вашего здоровья будут не столь ощутимы.

– Хорошо бы, а то такие отходняки бывают…

– Ну, скажем так: ваша самодеятельность выглядела примерно как работа сварочным аппаратом без защитной маски – глупо и расточительно по отношению к своему организму. Но ничего, сделаем из вас грамотного специалиста – цены вам не будет. Есть у вас еще какие-то вопросы?

– Да, есть один. Я вот что-то не пойму – вы говорите, что тридцать лет не могли найти никого подходящего для этой работы. А вы не могли просто запрограммировать любого только что родившегося человека, чтобы у него развился нужный вам набор качеств? Да тот же самый мастер лет за двадцать до своего выхода на пенсию подобрал бы себе преемника, вложил в него всё, что нужно, потом сам бы обучил его и уже после этого ушёл на заслуженный отдых.

– Здорово было бы, будь у нас такие возможности, только человеческая судьба – это всё же не компьютерная программа, хотя, безусловно, очень похожа. На судьбу каждого человека по-своему влияют разные невидимые силы: коллективное сознание общества, различные глобальные течения, легко подхватывающие человека и уносящие его за собой, движение звёзд и планет, биоритмы Земли, наследственность, причастность к судьбам собственного народа и семьи, влияние окружения, но главное – это воля самого человека. Мы лишь вносим порядок в общий хаос их существования, помогаем встать на лучший для себя и окружающих путь, развить скрытый внутри потенциал, встретить нужных и важных для себя людей. Но наша работа лишь создаёт условия, в которых человек действует сам. Конечно, иногда нам приходится напрямую вмешиваться в людские судьбы, но всё же эти вмешательства мы стараемся свести к минимуму – чаще всего консервативные способы лечения предпочтительней, чем операционное вмешательство. Впрочем, бывают случаи, что без операции никак не обойтись, но сейчас речь не об этом.