Ничего.

Его нос, словно нечаянно скользнул по моей щеке. Миша отстранился, а потом и отодвинулся, встал.

- Ещё есть где-то краска? – спросил он, деловито обсматривая мои ноги в свете тусклой лампочки гаража.

Я не знала, что ответить, поэтому просто покачала головой.

- Хорошо, -  проговорил Миша.

И тут я поняла, что никуда не хочу идти. Я буквально чувствовала, что нравлюсь ему. Он почти меня поцеловал. Это было так ново и приятно, что хотелось продолжить вечер рядом с ним, а не среди датых одноклассников в тесном клубе.

А вот Миша, видимо собирался исполнить обещание. Он проговорил рассеянно:

- Тогда пошли. Провожу до клуба. Здесь близко.

Поддавшись порыву, я закатила сцену.

- Какой клуб, Миша? Я же вся воняю бензином. Меня же могут не пустить.

- Пойдем и проверим, - не сдавался он.

- Нет, спасибо. Не имею желания позориться. Домой пойду, - буркнула я, обиженно засопев.

- Я провожу, - тут же вызвался Симонов.

Он закрывал гараж, когда из-за угла выехала машина. Я подпрыгнула и вцепилась в Мишкину руку.

- Конечно, проводишь, - заворчала сварливо, - Привел черти-куда. Только попробуй бросить. Я сразу умру от страха.

Мишка снова засмеялся, и я опять растаяла. А еще даже не думала отпускать его руку.

Пока мы шли мимо гаражей, все время сжимала его пальцы, а он в ответ сжимал мои и косился со снисходительно-покровительственной усмешкой.

- Не бойся, Маш. Вон и дорога, - уговаривал он, - Ты где живешь кстати?

Я назвала адрес.

- Ух-ты. Недалеко от меня совсем.

Я закатила глаза.

- Мы учимся в одной школе, Симонов. Конечно, в одной районе и живем.

- Какая ты умная, -  хохотнул он.

- Я обычная. Это скорее ты тупишь.

Он не обиделся, опять рассмеялся.

- Заноза ты, Машка.

- Угу, - я не спорила, - А еще у меня штаны с ароматом «Лукойл». Последний писк.

Симонов продолжал веселиться. Я продолжала дерзить. Мы болтали, как старые знакомые, не замолкая. С ним было так тепло. Правда, сразу похолодало, когда он отпустил мою руку. Я обняла себя за плечи, чуть дрожа от странного чувства потери и разочарования. Миша тут же заметил это.

- Замерзла?

Не дожидаясь ответа, он снял свою джинсовую куртку, накинул на меня, а для верности еще и потер плечи.

- Так лучше?

- Намного. Спасибо.

Я попыталась улыбнуться так же добро и тепло, как он. Вряд ли получилось, но попытаться стоило. А то все рычу. Могу же быть милой. Я вообще милая. Просто как-то не задалось изначально.

 Слишком быстро мы пришли к дому. Я закуталась в его огромную куртку, пытаясь сжаться в комок и нахохлиться, как ежик.

- Не отдам, - заявила я.

- А если я замерзну насмерть?

- А ты беги бегом.

Я умудрилась тихонька достать ключ из сумки, открыла домофон и скользнула в подъезд. Знала, что удрать не удастся. Но ведь я и не хотела.

Мишка поймал меня у почтовых ящиков, обнял, крепко прижал к себе.

- Попалась?

- Попалась.

Я прижалась крепче, подняла руки, обняла за шею.

- Нет. Это я попался, - проговорил он, прижимая меня к стене.

А потом был поцелуй. Сначала яростный, неистовый. Мишины губы буквально смяли мои. Я растерялась, не зная, что делать, но очень скоро он понял, что погорячился.

- Прости, - пробормотал он отстраняясь, - Совсем я что-то…

Я не дала ему договорить, сама поцеловала. Как смогла. Аккуратно, несмело коснулась его губ. Это было так сладко. Пьянило лучше любого вина. Вся кровь, что была в теле, ударила в голову. Щеки наверно стали алыми, но я игнорировала стыд, продолжая изучать его рот. Миша тихо охнул, сжал мою талию крепче, привлек к себе теснее. Он стал отвечать. Целовал теперь нежно, но умело. Не знаю, как я это поняла. Возможно, потому что это было очень приятно. Он то водил губами по моим, то посасывал их, иногда мимолетно касаясь языком.  А потом поцелуй стал глубже. Я раскрыла губы, пуская его внутрь, позволяя найти свой язык, коснуться его. Отступила сразу, но он не настаивал. Снова вернулся к мои губам, чтобы чуть позже опять попроситься внутрь. И я пустила.