Эштон внимательно посмотрел на отца, затем отвел глаза в сторону камина, задумчиво глядя на языки пламени.

Его раздумья прервал отцовский голос:

– О, Мари очень амбициозна, у нас много дискуссий по этому поводу!

Мари устремила взгляд на отца, полный надежды, что он сменит гнев на милость, то есть позволит ей самой избрать тропу в будущее.

– Дочь изъявила желание обучаться в «Royal Holloway University of London», – сказал он и закурил сигару, добавив очередную порцию коньяка.

– Я, в свою очередь, категорически против! – продолжил он, выпустив облако дыма.

Мари опустила глаза.

– Не могу взять в толк, почему благородная леди нашего круга должна быть сколь образованной, столь и независимой. Полагаю, что всему, чему она уже обучена, более чем достаточно, дабы стать достойной супругой и хорошей матерью! – взглянув на гостя, Джек Дэвис искал поддержки у старого друга.

– Разумеется, я согласен, что и без почётного образования благородная девушка может устроиться, и весьма недурно! При том, что красоты Мари достаточно, дабы затмить все пробелы в гуманитарных познаниях, а она, как вы толкуете, прекрасно образована и начитанна, невзирая на столь юный возраст! В наше время ценилось постоянство, сейчас же молодёжь гонится за приключениями и развитием, желает познавать новое, пренебрегая устоями.

– Тогда, как мы с вами стремимся сохранить былое, каким мы его видели, каким познали! – припомнив «старые добрые времена», добавил гость.

– Ну, да будет вам, господа! Ибо не всё так худо! – увидев, как поникла сестра под пристальными взглядами и колкими речами, Эштон решил заступиться за неё.

– Отец, университет расположен всего в двадцати милях от Лондона, в городе Эгам, графство Суррей. Очень красивый город и достойный университет, стать студентом – огромный престиж! Мари благоразумна и не совершит ничего дурного, что способно очернить вас, как отца и скомпрометировать её, как благородную девушку. Я готов пособить, чем только смогу! Кто знает, а вдруг ей удастся стать великим человеком?! – воодушевлённо произнёс Эштон.

– Дорогой мой сын! – прервал его отец. – Женщины не становятся гениями, потому что им нечего сказать этому миру, хотя они научились говорить, а некоторые даже читать! Они пришли в этот мир, чтобы рожать достойных мужчин. Так пусть покорно выполняют свой долг. А всё остальное – удел сильной, рассудительной половины человечества. И дело с концом!

Эштона задел надменный тон отца. Он понял, что тот изрядно «заложил за воротник» и нет более резона с ним спорить.

Мари вздрогнула. Она знала, как живут женщины, которые ничего сами не решают, всецело находясь во власти мужчин: сначала отца, затем супруга. И не беда, если замужество было по любви и оттого не в тягость. Ей же отец избирал спутника с точки зрения «выгодной партии».

Увы, Эван не вызывал у Мари ничего, кроме антипатии. Его нельзя было назвать некрасивым, но и красавцем окрестить язык не поворачивается. Есть же люди, глядя на которых складывается впечатление, что где-то им боженька недодал, а где-то переусердствовал. Эван тому наглядный пример. И дело отнюдь не только во внешности. Было в нём что-то скверное, недоброе.

Мари с детства обладала блестящей интуицией и поразительной наблюдательностью. Она ещё никогда не влюблялась, но одного взгляда на потенциального жениха, одной его реплики было достаточно, чтобы осознать – она его не полюбит. Никогда…

Её чистое девичье сердце, непорочная душа, отталкивали даже мысли о возможности этого союза. Если он и вызывал в ней что-то помимо неприязни, так это жалость…

Её принудили сидеть здесь, намереваясь сблизить их, но всё впустую. Девушка была разочарована и крайне смущена сегодняшней встречей, решающей судьбу совместного дела двух старинных приятелей, в связи с преклонным возрастом и состоянием здоровья, не способных полноценно управлять делами компании.