И вот, теперь, трое суток кряду, он спокойно валяться, наслаждаясь вниманием любимой жены, теплом хорошо протопленного дома и прелестями ненормированного сна. Конечно, этот Рай не мог продолжаться вечно, но позволить себе поблаженствовать недельку Дима вполне мог. Во всяком случае, так ему казалось до того, как он услышал от Тани историю убийства. Вся эта жуткая история с откусанной рукой и прочими кровавыми подробностями, оказала на Диму действие, подобное действию порции адреналина на замершее сердце.

Во-первых, стало страшно за жену. Хочешь, не хочешь, а из дома выходить ей приходится постоянно. Ладно, эту неделю она в отгулах, но скоро отгулы закончатся. Если маньяка не поймают в ближайшие день-два, то Таня ежедневно будет подвергаться опасности. Магазин, в котором она работает, закрывается в восемь. Пока сдадут деньги, пока отчитаются, пока соберутся – уже девять. Домой возвращаться приходится в темноте. А если непогода? Осенью это сплошь и рядом. То и восемь уже хоть глаз выколи. Одну Таню отпускать нельзя.

Во-вторых, Завьялова. Ритка, конечно, была девица навязчива и, если честно, несносная, но смерти, а тем более такой страшной никак не заслуживала. Максимум, что судьба должна была с нее взыскать за бесцеремонность и эгоизм – отдать замуж за какого-нибудь придурка-алкаша. Дима признавал, что, отчасти, кровь Риты на его совести. Более того, он вдруг подумал, что все это произошло не случайно. В том смысле, что существует нечто, связывающее смерть табельщицы и случившееся с ним самим. На чем основана эта мысль, Дима пока объяснить не мог. Но был почти уверен в своей правоте.

И, наконец, третье. Странный следователь из прокуратуры. Он чрезвычайно напоминал героя анекдота, искавшего ключи под фонарем. Вряд ли такой тип сможет раскрыть преступление. А вот посадить Диму может легко. Очень уж Кириллов удобный подозреваемый. Дима был последним, кто видел Риту живой. Попрощались они довольно бурно. Вполне вероятно, что крики оскорбленной табельщицы слышали соседи. И это вне сомнения давало следователю дополнительный повод для подозрений. Кроме того, он наверняка побывал на заводе. А значит, располагает полной информацией о планах Маргариты Завьяловой относительно Димы. К Кирилловым за три дня следователь заходил уже дважды. Не мог не заметить: как Дима относится к жене.

Короче, будь Дима следователем, а не токарем, при таком раскладе, который имеется сейчас, он, прежде всего, занялся бы распутыванием любовного треугольника. Треугольника, где два угла составляют супруги Кирилловы, а третий погибшая Рита Завьялова.

Дима в сто тридцать пятый раз отыскал на потолке скопление трещинок, напоминающее нахальную, смеющуюся обезьянью рожицу. Оптимально, в данной ситуации, сыграть роль непобедимого героя и поймать маньяка самому. Такой исход разрешил бы все проблемы. Если, благодаря ему, убийца окажется за решеткой, то можно будет не бояться за жену, хотя бы частично искупить вину за смерть табельщицы и снять подозрения с себя. Оставалась самая малость: привести себя в порядок и придумать гениальный план поимки этого психопата. Хотя, даже при реализации этой “самой малости”, шансов на успех, не так много.

Вряд ли действия маньяка могут вписаться в какой-то план. Тем более – гениальный. К тому же ловить убийц и таскать стальные болванки не совсем одно и тоже. С большой долей вероятности можно было предположить, что при личной встрече не Дима поймает маньяка, а маньяк Диму. Если учитывать то, как тот псих обращается с пойманными им людьми – надежд на благоприятный исход мероприятия не так много.