– Хотела увидеть бабу Лису, – улыбаясь, сообщила женщине.

– Ох, Оля, знала бы, постаралась бы раньше приехать, – огорчилась она.

– Да ладно, – я махнула рукой, устало прошла на кухню. – Как день прошёл?

Эта женщина стала для меня роднее всех. Она не лгала, когда говорила, что волнуется обо всех студентах, о своих детях. Не знаю, что было бы с нами, если бы не она. Конечно, Милкины деньги решали большее количество проблем, но с учёбой я бы не разобралась сама. И баба Лиза всё разрулила.

У неё не было своей семьи, и так вышло, что я и Сонечка заменили ей всех. Почти сразу же в колледже стали сплетничать о нас. Одни говорили, что я её дочь, от которой она отказалась в младенчестве, другие, что был сын, и вот от него-то я и родила, а Елизавета Николаевна, помогая нам, искупает вину перед брошенным ребёнком. Мы с ней сперва посмеивались над этим, а потом неожиданно сблизились настолько, что мне захотелось называть её мамой. Но я стеснялась, боялась, что она меня не поймёт, так что хорошо, что Булочку такое не волновало, она звала её бабушкой и сильно любила.

– Куринкова сегодня на занятия пришла, – тяжело вздохнула Лиза и села за небольшой стол, который и так занимал половину кухни. Я щёлкнула кнопкой чайника и опёрлась бедром о столешницу, внимательно слушая. – Я ведь с ней разговаривала, но девочка… Она к маме пошла, та её напугала, что домой больше не пустит… Аборт она всё-таки сделала, хотя ей все говорили – рожай! С её-то набором болячек! Ох, я за неё молиться буду, но, боюсь, сделала девочка себе только хуже.

– Может, обойдётся ещё, – я улыбнулась, веря в свои слова. – Она же даже младше, чем я. Восемнадцать только исполнилось.

– Оль, а ты, что ли, старше была? Но не рыдала, грех на душу не взяла.

– У меня ты есть, – подошла и обняла Лизу. – А у неё кто? Парня нет, испарился, мать из дома грозит выгнать. Она не слабая, просто ей время нужно, чтобы на ноги встать. Потом родит ребёночка. И он будет желанным. А не сможет, так усыновит, я с Леной тоже говорила, – призналась, – хотела понять, вытянет или нет. Она бы не вытянула, Лиз, не смогла. Да, Лена не тепличный цветок, но ты же знаешь, какая у меня ситуация была, моя семейка такую школу жизни дала, что врагу не пожелаешь.

– Ты в службу ходила?

– Нет у них информации, – отстранилась и вовремя, чайник вскипел.

О том, что ищу сестру, которая к оборотням попала, Лиза знала, даже пыталась помочь в меру своих возможностей. Но даже иголку в стоге сена легче отыскать, чем девчонку, проданную нелегально собственным отцом. Такое, увы, никто регистрировать не станет.

Стыдно.

До ужаса стыдно, что я занимаюсь Булочкой, радуюсь её шагам, словам и улыбкам, пока с моей сестрой происходит ужасное. Надеюсь, она сможет понять меня, когда мы наконец-то встретимся. А уж в том, что мы встретимся, я не сомневаюсь.

– А с детским садом опять что? Ты сегодня рано вернулась.

– Выгнали нас! – хохотнула, поставив на стол две чашки с чаем. – Оборотень опять их не устраивает, вдруг набросится и нос откусит! – я клацнула зубами и рассмеялась.

– Ох, – качнула головой Лиза. – Дуры, как есть, дуры сидят.

– Да и плевать, – махнула рукой, – надоело. Буду копить на нормальный сад, а пока няню найду или в частный отдам, здесь в соседнем доме есть небольшая группа. Работа же у меня теперь есть? – подмигнула Лизе.

Она заулыбалась и даже покраснела.

– Я тебя так Тоне разрекламировала, что она ругаться начала, почему раньше тебя за шкирку не притащила!

– Ох, вот, не стоило, – нахмурилась.

Плохо будет, если не оправдаю ожиданий. Я последние полгода в основном в супермаркете работала, но и торты на заказ пекла, они очень хорошо выручали, падая ощутимой копеечкой в копилку «на будущее Сони». Не люблю я, когда меня заочно хвалят, это ведь может вылиться во что угодно, тем более я с этой Тоней даже не знакома. Но ей кондитерская в центре, пользуется популярностью, да и штат там, пусть и небольшой, но постоянный. А я новый человек, приду по знакомству, что особо не любят, так что могу ожидать чего угодно.