– Ей всего три года, – напомнила, стискивая зубы, чтобы не выругаться.

– Я понимаю, – закивала женщина, – поэтому и говорю, что уже сейчас стоит подумать о том, что пора принимать меры. Здесь у меня, – вдруг засуетилась она, – есть несколько брошюр… Это специализированные интернаты для таких детей. Они работают под патронажем службы контроля и…

– Благодарю за беспокойство, – я резко встала, даже не пытаясь быть любезной. – Соня в игровой? Я забираю её.

– Но брошюры, – растерялась заведующая.

– Оставьте их себе, может, своих детей туда отдадите.

– У меня нормальные дети, – пролепетала она и замолчала, уставившись на меня круглыми глазами.

Отвечать ей не стала. Вышла из кабинета, остановилась, чтобы отдышаться и успокоиться. Не стоит Соне видеть меня в бешенстве. Мне и так сейчас нелегко, да и малышка начала вопросы задавать, на которые ответить трудно.

Единственная радость от этого идиотского дня – меня приняли на работу. Можно выдохнуть.

– Ма! – Булочка увидела меня сразу же, бросила кубики, вскочила и бросила ко мне.

Я подхватила её на руки, с огорчением подумав, что совсем скоро уже не смогу так делать, растёт моя малышка, становится тяжёлой для меня.

В игровой детей было немного, но я всё равно усмехнулась, когда заметила взгляд молоденькой воспитательницы. Она потихоньку отводила остальных малышей в сторону от Сони, так, чтобы моя малышка играла одна. А ведь девушка – моя ровесница, наверняка мечтала о парне-оборотне, но всё равно осуждает и сторонится.

– Поехали домой? – чмокнула её в макушку и понесла к шкафчикам, чтобы переодеть.

– Я не буду ходить в садик? – спросила она.

– Не будешь, – усадила её на лавочку. – А тебе здесь нравится? – спросила со страхом.

Если ей здесь понравилось, то придётся думать, как объяснять, что нам тут не рады…

– Нет, – она закачала ножками, наблюдая, как я достаю из именного шкафчика её вещи и укладываю в сумку.

– Почему?

– Они плохие, – сморщила носик Булочка. – Ты говолила, что те, кто говалит обо мне плохо, сами такие! Обзываются, – сообщила она доверительно. – Не хочу сюда ходить. Можно я дома буду с бабой Лисой?

– У бабы Лизы и без нас много дел, незачем её отвлекать и под ногами мешаться, – застегнула на ней курточку, улыбнулась, обняла Соню и поставила её на ноги.

– А ты сегодня со мной будешь? – Булочка радовалась, что мы идём куда-то вместе.

Вот же, нужно больше уделять ей внимания, пока она совсем маленькая, ведь вырастет и будет от меня шарахаться.

– Нет, Булочка, сегодня мне на работу нужно.

– Ты снова не со мной будешь ночевать? Ночуй дома! – топнула ножкой.

Рядом что-то с грохотом разбилось. Мы с дочкой оглянулись, и я встретилась взглядом с ошарашенной заведующей, которая после слов моей говорливой малышки разбила чайник. Даже ясновидцем быть не надо, чтобы понять, что ей там в словах ребёнка привиделось. Да и пошла она со своими пошлыми мыслями!

– Теперь всегда тебя укладывать буду, – пообещала дочери, разворачиваясь к выходу. – И на ту работу больше не пойду. Знаешь, чем теперь твоя мама будет заниматься?

– Чем? – надула губы Соня.

– Буду готовить тортики!

Глаза моей малышки зажглись, она захлопала в ладоши и тут же позабыла обо всём плохом, что было. Хорошо быть ребёнком, никаких страстей и сложностей, получил конфетку – и мир прекрасен.

7. Глава 7

Оля

– Уснула? – Елизавета Николаевна, мой бывший куратор, зашла в комнату.

Я кивнула, подоткнула Соне одеяло под бочок, встала с кровати и вышла из её спальни.

Когда искала квартиру, думала, что нам с малышкой хватит и одной комнаты. Этот вариант даже не рассматривала, слишком уж дорогим выходило удовольствие, но стоило увидеть детскую, и сердце растаяло. Сонечке тоже понравилось, она обожала свою комнату. Кровать-домик из белого дерева, большая, скорее, для подростка, чем для маленькой девочки, огромный шкаф, который я до сих пор так и не смогла заполнить вещами, школьный уголок. Конечно, я надеялась, что когда-нибудь у нас будет не съёмный угол, а свой собственный, но это не мешало мечтать о времени, когда Булочка пойдёт в школу, и стол ей понадобится. Но больше всего нам нравились обои – светло-розовые, словно небо на закате, по которому плывут воздушные шары. Так и хотелось улететь вместе с ними в сказку. Соня даже начала рисовать, смотря на придуманную кем-то свободу.