Тихо, с ноткой боли в голосе, сыплю слова благодарности, не забывая при этом скорчить болезненную рожу, беру телефон и отхожу в сторону.

Ничего не подозревающая женщина участливо улыбается, встает из-за стола и вновь принимается за работу.

Я же, с телефоном в руках, выхожу из кухни и спешу на улицу, чтобы позвонить Алинке.

Она берет трубку со второго гудка.

— Алинка, это я, Люба.

Она начинает чуть ли не орать в трубку о своем беспокойстве за меня и желании позвонить в полицию.

— Алинка! — грозно перебиваю ее. — Ментов точно не надо! Слышишь! Вышлю тебе геолокацию, найди меня, окей? Давай сегодня, после полуночи. Я проберусь к забору, и ты меня заберешь. Сможешь?

— Конечно, Люба! Но ты уверена, что не надо? Они бы нам помогли, если что.

— Уверена, уверена. — «Если бы узнали, с удовольствием меня бы закрыли за решетку», — добавляю про себя, а ей отвечаю: — Все, договорились, после полуночи жду тебя у ворот!

— Окей, до встречи, и будь осторожна, Люб, хорошо? И учти, с тебя живой не слезу, пока мне все не расскажешь!

— Да, да... — отмахиваюсь от ее требований.

— Я серьезно, ты меня так перепугала, что я заставила папу сходить к твоим, узнать, как у них дела и что им о тебе известно...

Сердце сжалось и как будто замедлило свое биение. Уже несколько дней я нахожусь в совершенно другом мире, где нет моих родителей и со мной происходят такие вещи, о которых раньше и помыслить не могла. Затаила дыхание в желании услышать, что они меня ищу, беспокоятся…

— И что он узнал? — осторожно спрашиваю, чтобы понять, какими словами объясняться с матерью при встрече.

— Ну, он маму твою встретил, — чуть тише говорит Алинка, — она поблагодарила его, что я тебя к себе забрала…

По ее тону я понимаю: что-то произошло, но подруга не решается мне это сказать, поэтому недоговаривает.

— Алин, говори уже, что ты, в конце концов! Первый день, что ли, знакомы.

— Она сказала, что твоему папе стало плохо и она вызвала скорую. Просила тебе не говорить, чтобы ты не беспокоилась и не ругалась на него, как вернешься...

Необъяснимое, жуткое чувство тревоги поселилось в душе. Слезы навернулись на глазах, и я подняла лицо к небу. В груди сдавило так, что не продохнуть.

Ну почему, почему он так поступает! Ему уже не раз говорили, что печень ни к черту, надо перестать вести такой образ жизни, а он все равно не останавливается! Скорей бы домой, в больнице за ним нужен уход. Стала смотреть по сторонам, обдумывая, как уйти отсюда прямо сейчас, и внезапно напала такая злость!

Да уж, у меня тут жизнь к чертям летит, а у них ничего не меняется. Они даже сразу поверили в легенду о моем отъезде к Алинке! И с чего вдруг мне к ней уезжать?! Или они меня снабдили деньгами на дорогу?! Как я так сорвалась внезапно в путешествие? Они просто поверили в удобную для них «правду». Сейчас у них свои проблемы, связанные с их любимым занятием, и что там с дочерью творится — всем пофиг!

— Ладно, Алин, мы с тобой договорились, да? Ночью приезжаешь за мной. Воплотим в реальность фантазию родителей: побуду у тебя, — добавляю с горькой усмешкой.

— Хорошо, — виновато выдает подруга, чувствуя перемену в моем настроении, — извини за плохие новости, просто и промолчать не могла, все же папа в больницу попал.

— Да ты-то тут при чем. Ладно, давай.

Кладу трубку и опускаю руки, чувствую приступ слабости во всем теле.

Неожиданно на телефон поступает звонок, и появляется надпись «Зарема». Бегу обратно на кухню, чтобы отдать телефон владелице.

— Вам звонят, — с этими словами передаю трубку и уже собираюсь выходить из кухни, как слышу, что бабушка Молота горько ахнула. Обернувшись, вижу ее расстроенное лицо.