— Как и на тебя, — серьезно отвечает Данияр, смотря мне прямо в глаза. И я понимаю, что все это легкое заигрывание — всего лишь маска. А за ней прячется очень сильный и яркий ум, который с лёгкостью распознает внутренний мир других. — Я же прав, Люба?

Взгляд Молота, направленный на меня, ничего хорошего не предвещает, а требует, чтобы я отрицала очевидное. Но я не буду. Пусть сам разбирается.

— Думаю, что вам, братьям, надо остаться наедине и пообщаться. К тому же я уже нагулялась. Пока всем.

Разворачиваюсь и ухожу от них, а точнее, убегаю.

11. Глава 11

Рома

В это же время в саду:

— Так это она, та самая Люба? — интересуется Данияр.

— Отстал бы ты по-хорошему, — устало отвечает Роман.

— Значит, она, — весело произносит Даня, радуясь, что сообразил. — И что? Что такой угрюмый? Не дает?

— Да пошел ты! — безэмоционально парирует Молот.

— Не дает, — с горьким выдохом констатирует Данияр. — Ну ты пнем-то не сиди, действуй. Тем более в таком-то состоянии.

— Так все дело именно в этом. Ничего не могу сделать, инвалидом себя чувствую.

— Дурак, пользоваться надо этим, — беззлобно наставляет Даня. — Девчонки любят ущербных...

— Эй! — сопротивляется Молот, хочет развернуться, чтобы врезать наглому братцу.

— Дослушай и не перебивай, — уворачиваясь от удара и насмехаясь над Ромкой, говорит Даня. — Девушки любят быть нужными, полезными. Они хотят, чтобы в них нуждались. Им нравится пожалеть, приласкать… — И, взяв небольшую паузу, продолжает: — А ты хоть в состоянии задобрить ее, м?

— Да, черт побери… — устало вздыхает Молот, потирая лоб.

— Все так тяжко? — удивляется Даня. — Странно, мне сказали, что ты уже хорошо себя чувствуешь и на тебе все, как на собаке, почти зажило…

И вновь тишина в ответ.

— Ты что молчишь? Ничего мне не ответишь?

— Даня, — грозно шипит Молот, — никто не планирует убийство громко, тем более твое. Отвези меня обратно. Я уже понял, что мне надо делать. — И достав мобильник из кармана, набрал знакомый номер:

— Приезжай.

12. Глава 12

Люба

Два брата-акробата остались на улице, а я забежала в дом и скрылась за дверьми отведенной мне комнаты. Надо что-то делать, иначе… иначе что-то будет, и явно не самое лучшее для меня.

Хожу из угла в угол, размышляя, что делать. Сгрызла уже себе два ногтя, но ничего дельного в голову не пришло. Как ни крути, думая о своем положении и вариантах развития событий, поняла, что единственный мой путь к побегу — только бабушка Романа. Она вроде нормальная женщина. Если одолжит свой телефон, да подсобит перебраться через забор, то я буду ее благодарить до конца своих дней, даже свечку ей поставлю.

Выглядываю в окно удостовериться, что парни еще на улице, но никого не обнаруживаю.

Опасаясь столкнуться с ними в коридоре, на цыпочках крадусь в сторону кухни.

— Лариса Хусеевна, — окликаю я ее, — можно с вами поговорить?

— Да, конечно, — женщина подходит к раковине и смывает с рук красную жидкость, а после, вытерев их насухо, садится за стол и меня приглашает присоединиться. — Что ты хотела, девочка? Я ужин готовлю, но пару минут могу поговорить.

— Тут такая ситуация, — начинаю я, сразу приступая к разыгрыванию спектакля, — у меня разболелся живот, — как бы намекаю ей на «женские» дни, — хотела попросить вас дать мне телефон позвонить маме. Она мне готовила какой-то отвар, и мне сразу легче становилось. Хотела попросить у нее рецепт. Одолжите телефон?

Взгляд бабушки сразу становится сочувствующим, а мне делается стыдно за свое вранье, но когда она протягивает мне свой мобильник, я безмерно рада, так как ее модель может определить геолокацию.