Почему ее отца нет здесь, оседлавшего волны и спасшего ее? Где он? Она вспомнила рассказы о Тигре Рике, бесстрашном пловце, который успокаивал штормовые воды и возвращал тех, кто потерялся в море. Почему его сейчас нет рядом, в этом бушующем океане, который вернул бы ее в безопасное место?

– Папа! – снова прошептала она, ее голос затерялся в оглушительной какофонии.

Океан был не просто игрушкой, поняла она с дрожью. Это не был нежный друг, на котором она могла ездить верхом, или игривый зверь, которым она могла управлять. Это была мощная, требовательная сила, а она была всего лишь маленьким существом, находящимся в ее власти. Это больше не было просто мечтой оседлать волны

Шторм, бушующий всего несколько мгновений назад, отступил так же внезапно, как и появился. Воздух был тяжелым, насыщенным запахом соли и влажной земли, но ветер перестал завывать, а дождь превратился в мягкую, успокаивающую морось.

Продрогшая до костей Селена выглянула из-под бревна. Солнце, проглядывающее сквозь отступающие облака, бросало обнадеживающий отблеск на разбитый пляж. Она почувствовала, что ее страх отступает, уступая место осторожному чувству удивления. Море, когда-то бурлящее водоворотом страха, теперь превратилось в безмятежную мерцающую синеву, как будто ничего не произошло.

Дикая природа океана, его разрушительная сила были очевидны, но была и более спокойная сторона, более мягкий ритм, который обещал надежду и искупление. Затишье после бури казалось странно успокаивающим, как мягкая колыбельная после мучительного кошмара. Селена хотела найти свою семью, но страх остаться одной глубоко засел в ее сердце.

Что-то подталкивало ее вперед, выталкивая за пределы знакомого песчаного берега в густой лес, высокие деревья которого образовывали темный, вырисовывающийся силуэт на только что появившемся горизонте. Это была незнакомая территория, и это было не то место, куда обычно забредали выдры, но неведомое утешение нашептывало ее сердцу. Она была напугана, да, но в ней был проблеск надежды, ощущение, что в лесу есть какой-то ответ, какое-то утешение, тихая передышка от хаоса моря.

Земля была неровной и сырой, а колючие кусты, покрытые острыми шипами, цеплялись за ее мех, с болезненной настойчивостью притягивая ее маленькое тельце. Она продиралась сквозь густой подлесок, чувствуя, как колючие ветки ежевики цепляются за ее мех и покалывают нежную кожу. Но ей было все равно. Ей нужно было найти какое-нибудь укрытие, какое-нибудь безопасное место, чтобы перегруппироваться, восстановить силы и набраться храбрости, прежде чем снова отправиться в бескрайний, непредсказуемый океан.

Ее взгляд упал на большой поваленный ствол дерева, кора которого почернела от возраста и непогоды. Это было естественное убежище, тихая гавань от дождя, гавань, в которой, как она чувствовала, отчаянно нуждалась. Она прижалась к холодной коре, пытаясь защититься от мягкой, настойчивой мороси, и постепенно ее тело начало расслабляться. Запах влажной земли и гниющего дерева окружал ее, запах одновременно острый и странно успокаивающий. Влажный мускусный запах леса успокоил ее взволнованные чувства. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

В этот момент всплыло воспоминание о ее бабушке, о ее добром лице, обрамленном теплой улыбкой.

– Всегда находи свой центр, малышка,

– говорила она.

– Закройте глаза, вдохните безмятежность леса и позвольте успокаивающей тишине овладеть вами. —

– Что это вообще значит? – Спросила однажды Селена, озадаченная словами своей бабушки.

– Лес, – объяснила ей бабушка,