– Договорились, – сказала она. – Начнём завтра.

Саванна пылала под солнцем, словно раскалённая печь. Ветра не было – только зной, пропитанный запахом сухой травы и далёкого дыма. Племя Людей Песни кочевало уже три дня, и вода в кожаных бурдюках заканчивалась. Молодой охотник Тарк шёл впереди, его тело покрывали полосы охры, а в руке он сжимал копьё с наконечником из обсидиана. Он знал, что за ними следят.

– Тигр, – прошептала шаманка Ула, указывая на кусты. Её глаза, узкие и жёлтые, как у совы, метнулись вправо.

Тарк замедлил шаг. Он не видел зверя, но видел взгляды соплеменников – широко открытые, напряжённые. Их зрачки сузились в точки, словно иглы. «Страх, – подумал он. – Они боятся, даже если молчат».

Его отец говорил: «Умей слушать глазами. Зверь не рычит, когда готов убить. Он смотрит».

И тогда Тарк заметил. В тени акации, среди колючих ветвей, сверкнули два уголька. Тигр. Его взгляд был тяжёлым, медленным, будто впивался в каждого по очереди. Тарк почувствовал, как по спине побежал холодок. Он поднял копьё, но не двинулся с места.

– Не беги, – прошипел он соплеменникам. – Он нападет, если увидит спины.

Люди замерли. Тигр вышел из тени. Его мышцы играли под шкурой, а глаза не отрывались от Тарка. Охотник понял: зверь выбирает жертву. Тот, кто дрогнет первым, умрёт.

«Почему я это знаю? – мелькнуло в голове Тарка. – Почему его взгляд говорит мне больше, чем рык?»

Вдруг шаманка Ула начала петь. Её голос, низкий и гортанный, сливался с гулом саванны. Тигр на мгновение отвел взгляд – и Тарк бросился вперёд. Копьё вонзилось в землю у самой лапы зверя, заставив его отпрыгнуть. В следующий миг тигр исчез в высокой траве, словно растаяв.

– Ты спас нас, – сказала Ула, положив руку ему на плечо. – Но как ты понял, что он отступит?

Тарк посмотрел на горизонт, где уже темнели тучи.

– Его глаза… Они сказали, что он не голоден. Он проверял нас.

Спустя сто тысяч лет, в кабинете антрополога Джулии Морган, пахло старыми книгами и пылью. На столе лежали черепа – неандертальца, Homo erectus, современного человека. Джулия сравнивала глазницы, измеряя их глубину.

– Вы правы, – сказал её коллега, входя с чашкой кофе. – У наших предков орбиты стали шире. Зачем?

– Чтобы видеть белки глаз, – ответила Джулия. – Это позволяло понимать направление взгляда сородичей даже в темноте пещеры.

Она представила древнее племя, собравшееся у костра. Один смотрел на вход, готовый предупредить об опасности. Другой следил за детьми. Третий – за добычей. Их выживание зависело от того, насколько быстро они «читали» взгляды друг друга без слов.

– Эволюция отбраковывала тех, кто не умел, – пробормотала она, включая проектор. На стене возникли изображения мозга: зоны распознавания лиц подсвечивались жёлтым. – Эти участки развивались быстрее, чем речевые центры. Мы научились видеть раньше, чем говорить.

Внезапно в дверь постучали. На пороге стоял студент-первокурсник с раскрасневшимся лицом.

– Доктор Морган! Вы видели новую статью? Они нашли наскальные рисунки в Южной Африке – там есть символы, похожие на глаза!

Джулия схватила распечатку. На фотографиях пещеры светились десятки стилизованных глаз, нарисованных охрой. Одни смотрели вверх, другие – в стороны, будто наблюдая за невидимыми угрозами.

– Это не украшение, – прошептала она. – Это инструкция. Предупреждение. Карта выживания.

Той же ночью Джулия спускалась в метро. Платформа была пустынна, только в дальнем конце стоял мужчина в потрёпанной куртке. Она машинально отметила его взгляд – бегающий, нервный. «Как Тарк когда-то смотрел на тигра», – подумала она.