Люди, которым нельзя Наталия Дмитриева

Давайте я расскажу вам одну историю. Точнее, много историй, но начну с признания: я коллекционер. Только собираю не марки или старые монеты, а истории о "нельзя". Подслушиваю их в кафе, в метро, в очередях. "Я бы хотела, но…", "А вот если бы тогда…", "Наверное, уже поздно…". Знакомо, правда?

Эти "нельзя" живут в каждом из нас, как незваные квартиранты. И говорят они удивительно знакомыми голосами – наших мам, учителей, случайных знакомых и даже совершенно посторонних людей, чьи слова почему-то застряли в памяти.

Знаете, что я заметила за годы своего странного коллекционирования? Что каждая такая история – это история о том, как человек сам себе становится тюремщиком. Как сам рисует границы своего возможного. Как сам запрещает себе быть счастливым. И самое удивительное – часто мы даже не помним, откуда взялся тот или иной запрет. Просто в какой-то момент решили, что "так нельзя" – и живем с этим годами. Как будто носим чужую одежду, которая давно стала мала, но выбросить жалко.

Пока вы будете читать, прислушайтесь к себе. Может быть, вы узнаете в этих историях свои сомнения. Свои страхи. Свои "нельзя". И тогда, я надеюсь, мы вместе сможем тихонько сказать им "до свидания".

Идеальная мама

Марина точно знала три вещи о материнстве. Во-первых, настоящая мать никогда не устаёт. Во-вторых, настоящая мать всегда знает, что делать. И в-третьих, настоящая мать справляется со всем сама.

Проблема была в том, что Марина устала. Чертовски устала. Настолько устала, что однажды утром обнаружила себя в ванной, пытающейся почистить зубы детским кремом от опрелостей. И это было даже не самым странным, что случилось с ней за последнюю неделю.

Вчера, например, она провела сорок три минуты (да, она засекала) в попытках уговорить двухлетнего Мишу съесть кашу, которую он ещё позавчера ел с удовольствием. Сегодня каша стала "фу". Когда ваш ребёнок говорит "фу", это не просто слово. Это приговор. Это объявление войны. Это начало переговоров с террористом, у которого в заложниках ваше душевное спокойствие.

Марина работала удалённо веб-дизайнером, что, по мнению её подписчиков в инстаграме, было просто идеально для молодой мамы. "Ты же можешь работать, когда малыш спит!" – писали они под её фотографиями, где она сидела с ноутбуком, а рядом мирно играл Миша. Что ж, технически это было возможно. Если бы Миша спал. Если бы он вообще когда-нибудь спал.

Но Миша был тем ещё партизаном по части сна. Он, казалось, вообще не признавал эту странную человеческую потребность. Особенно в те дни, когда у Марины были важные созвоны с клиентами.

Сегодня был именно такой день. Зум-встреча с крупным заказчиком через час, а Миша решил, что лучшее время для изучения законов гравитации – это прямо сейчас. С помощью маминой любимой кружки.

– Мам, смотри!

Есть определённые слова, которые, когда их произносит ребёнок, заставляют родительское сердце замирать. "Смотри" – одно из них. Особенно если оно сопровождается звуком чего-то падающего.

Марина обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как её кружка с надписью "Сегодня будет лучший день" совершает свой последний полёт. Ирония ситуации не ускользнула от неё.

– Миша, нет! – крикнула она, хотя прекрасно понимала бессмысленность этого возгласа. Кружка уже была в свободном падении, и законы физики пока ещё никто не отменял, даже очень уставшие мамы.

Звон разбившейся кружки совпал с звуком входящего сообщения в рабочем чате. "Марина, не забудьте про презентацию макетов в 11:00!"

Марина посмотрела на часы: 10:15. На разбитую кружку на полу: осколки везде. На Мишу: он уже нацелился на следующий эксперимент, на этот раз с вазой.

Сорок пять минут. Ей нужно было убрать осколки, спасти вазу, переодеть Мишу (потому что каким-то необъяснимым образом он уже был в кофе), доделать презентацию, и… О боже, она же ещё не причесалась.

Где-то в глубине души шевельнулось предательское желание позвонить свекрови. Людмила Петровна жила всего в двух подъездах от них. Она сто раз предлагала помощь. "Маришка, ты только скажи, я в любой момент приду!" Но нет. Настоящие матери справляются сами.

Марина глубоко вдохнула и выдохнула. Сорок четыре минуты.

– Миш, давай поиграем в игру, – начала она дипломатические переговоры. – Кто быстрее соберёт свои игрушки…

– Нет! – прозвучал решительный ответ маленького диктатора.

Сорок три минуты.

Телефон снова пискнул. Теперь уже личное сообщение от мужа: "Как вы там? Может, маму попросить приехать?"

"Всё отлично!" – напечатала Марина одной рукой, другой пытаясь удержать Мишу подальше от осколков. – "Справляюсь!"

Потому что она должна справляться. Потому что она не имеет права уставать. Потому что она обязана быть идеальной.

Только вот в этот момент Миша решил, что лучший способ помочь маме – это рассыпать коробку с кукурузными палочками по всей кухне. Чтобы было веселее убирать.

Тридцать минут до встречи.

В такие моменты Марина часто думала о своей маме. Она никогда не видела её уставшей. Никогда не слышала жалоб. Даже когда растила троих детей, работала на двух работах и успевала печь этот её фирменный яблочный пирог по выходным. Марина до сих пор помнила запах корицы и ванили, пропитавший всю квартиру. Интересно, её мама тоже иногда запиралась в ванной, чтобы поплакать? Или это только она, Марина, такая… неидеальная?

– Мам, а почему тётя в компьютере всегда говорит "созвон"? – внезапно спросил Миша, отвлекаясь от попыток построить пирамиду из кукурузных палочек. – Это потому что она потом будет звонить?

Марина замерла с совком в руках. Господи, он же всё слышит. Всё запоминает. Даже эти глупые офисные словечки. А она-то думала, что он не обращает внимания на её рабочие разговоры…

Двадцать пять минут.

Звонок в дверь раздался так неожиданно, что Марина вздрогнула. На пороге стояла соседка Светлана, держа в руках тарелку с чем-то, исходящим умопомрачительным ароматом.

– Привет! Я тут пирог испекла, яблочный, с корицей. Думаю, может, зайду угощу…

Марина моргнула. Яблочный. С корицей. Прямо как мамин.

– Спасибо, но я… – начала она, пытаясь одновременно удержать дверь, Мишу и остатки своего достоинства. – У меня тут небольшой… творческий беспорядок.

Светлана окинула взглядом поле боя, в которое превратилась прихожая: разбросанные игрушки, следы кофе на стене (как?!) и дорожку из кукурузных палочек, ведущую на кухню.

– О, у меня такой творческий беспорядок был постоянно, когда мои были маленькие, – улыбнулась она. – Слушай, а давай я с Мишей погуляю? Всё равно собиралась во двор выйти, а одной скучно.

Двадцать минут.

"Нет-нет-нет", – пронеслось в голове у Марины. Нельзя. Она должна справиться сама. Должна успеть всё убрать, привести себя в порядок, закончить презентацию…

– МАМА! – радостный крик Миши прервал её мысли. – Смотри, что я нашёл!

Марина обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как её сын гордо демонстрирует флешку. Ту самую флешку с презентацией, которую она готовила вчера полвечера. Ту самую, без которой встреча через девятнадцать минут потеряет всякий смысл.

Флешку, которую Миша сейчас старательно пытается засунуть в розетку.

Пятнадцать минут до встречи.

И тут Марина сделала то, чего не делала никогда в жизни.

Она сдалась.

– Спасибо, – прошептала она. – Я была бы очень благодарна.

Светлана как будто только этого и ждала. Через три минуты она уже была в курсе ситуации с презентацией, помогла спасти флешку от трагической гибели в розетке и каким-то чудом уговорила Мишу надеть сапоги вместо любимых сандалий (это при том, что на дворе октябрь).

– Вернёмся через час, – подмигнула она, выводя сияющего Мишу за дверь. – И пирог не забудь попробовать!

Десять минут.

Марина стояла посреди квартиры, не веря своему счастью и одновременно сгорая от стыда. Хорошие мамы так не делают. Хорошие мамы не отдают детей соседкам. Хорошие мамы…

Телефон завибрировал. Свекровь.

"Маришка, я пирожки напекла. Можно к вам сегодня заскочить?"

Пять минут до встречи.

И тут впервые за два года материнства Марина написала то, что хотела написать всегда: "Людмила Петровна, я буду очень рада. Правда. Мне… нужна помощь".

Одна минута.

Марина включила компьютер, пригладила волосы и впервые за долгое время глубоко вздохнула. На столе стоял пирог от Светланы, в воздухе пахло корицей и ванилью, прямо как в детстве. И может быть, только может быть, подумала она, хорошие мамы – это просто мамы, которые не боятся быть неидеальными.

В конце концов, даже супергероям иногда нужна помощь. А мамы – они посильнее супергероев будут.

Особенно когда они наконец-то разрешают себе просто быть собой.

У каждого психолога есть свой психолог. Это что-то вроде профессиональной шутки, которую Алёна обычно рассказывала на первой встрече с клиентами – помогало разрядить обстановку. Только вот шутка была не совсем шуткой, потому что у каждого психолога действительно должен быть свой психолог.

У всех, кроме Алёны.

Потому что Алёна была профессионалом. А профессионалы не нуждаются в помощи – они помогают другим. По крайней мере, именно это она говорила себе каждое утро, стоя перед зеркалом и репетируя свою фирменную "я-всё-понимающий-специалист" улыбку.

– И как давно вы практикуете? – спрашивали клиенты.

– Семь лет, – отвечала она с этой самой улыбкой.