Прошло не менее получаса. Вдруг свет в комнате загорелся, послышалось звяканье щеколды – и на балконе появилась женщина с распущенными волосами и в халате. Бобков сидел ни жив, ни мертв.

Вдруг женщина громко хмыкнула, огляделась по сторонам и сказала сама себе, явно недоумевая:

– Хм, и куда ж это белье подевалось? Неужто ветром сдуло? Вот, дура, не могла побольше прищепок нацепить! Ничего не понимаю, вроде бы и ветра не было…

Она перегнулась через перила, всматриваясь в темноту двора, а затем обернулась и шагнула к двери, вероятно, затем, чтобы идти в комнату, а затем во двор искать пропавшее белье. И тут взгляд ее упал на белый ком, наваленный в углу. Женщина снова озадаченно хмыкнула и проговорила:

– Фу ты, черт, вон куда его снесло! А я голову совсем потеряла…

Она приблизилась к Бобкову, протянула руку и ухватилась за пододеяльник, потянула его на себя, и тут, увидев чью-то рожу, выглядывавшую из белого одеяния, испуганно вскрикнула и бросилась вон с балкона, крича от страха:

– А-а-а!!!

– Постойте, женщина, – вскричал Бобков, прыгая в своем коконе за ней следом. – Я не вор, я не бандит… Я случайно сюда упал!

– Бобик! Бобик! – истошно вопила женщина. – Сюда! Скорей!

Бобков приготовился к встрече с неведомым мужчиной по имени Бобик, придумывая весомые аргументы объяснения, как он здесь оказался, и на всякий случай разоблачаясь и вылезая из своего кокона, чтобы освободить себе руки на случай нападения Бобика, если тот вдруг вздумает рукоприкладствовать, а то еще, может, что и похуже – вдруг прибежит с ножом или с топором в руках. Распутав руки, Бобков вошел в комнату, схватил подвернувшийся тут же стул с мягким сидением и приготовился употребить его как средство защиты.

И тут вдруг в комнату, дверь которой с громким стуком распахнулась, вбежал не неведомый мужчина, но и отнюдь не Бобик, а огромная московская сторожевая овчарка. Рыча, собака кинулась на него, но Бобков инстинктивно поднял стул вверх, и овчарка уткнулась в него мордой. Она пыталась обойти это препятствие слева, потом справа, хотела даже перепрыгнуть через стул, опираясь на него передними лапами и вставая на задние, но Бобков стерег свою жизнь бдительно и действовал стулом так умело, как истинный рыцарь действует щитом, защищаясь от наскока врагов. Так что как пес ни старался добраться до чужака, он всякий раз упирался мордой в стул.

А Бобков тем временем пытался убедить хозяйку, скрывавшуюся где-то в глубинах квартиры:

– Послушайте, пожалуйста, я не вор… я не хочу вас ни убить, ни ограбить, видите ли… я тут… случайно… я сверху сбежал… меня преследуют… уберите собаку… я вам все объясню…

– Бобик держи его, я сейчас милицию вызову!

Пес, видя, что ему не добраться до чужака, грозно рыча и глядя на Бобкова налитыми кровожадной злобой глазами, стал караулить каждое его движение.

– Постойте, пожалуйста! Просто выпустите меня из квартиры… По крайней мере послушайте… не звоните в милицию…

Тыча стулом в морду собаке, он пытался обойти пса и пробраться в прихожую и объясниться с перепуганной женщиной, но сторожевая всякий раз преграждала ему путь, а сдвинуть эту громадину с места и оттеснить ее к дверям, не было никакой возможности.

– Пожалуйста, выйдите сюда… Выслушайте меня…

– Наконец, женщина появилась в комнате, держа в одной руке топор, а в другой – трубку беспроводного телефона.

– Если вы сделаете хоть шаг, я размозжу вам голову! – решительно заявила она.

– Да вы послушайте меня… – снова начал Бобков выдвигать свои аргументы. – Видите, я в ваше белье завернулся от холода, я целый час сидел на вашем балконе… Если бы я был вор и пытался бы проникнуть в вашу квартиру, я бы разбил или вырезал стекло… Я мог бы вас сразу по голове ударить, когда вы на балкон вышли или задушить, а я… ну, понимаете? Я не вор, я сюда попал случайно…