Любовь по сценарию Карина Рейн

1. От автора

Перед тем, как начать знакомить Вас с новыми героями и новой историей в целом, я решила, что должна прояснить некоторые моменты.

Во-первых, такие вещи, как город; университет; места, в которых будет разворачиваться история – реальны. Названия улиц, торговых центров, проводимых мероприятий так же не выдуманы, а взяты из жизни. Кое-какие события, которые я буду описывать в книге, тоже происходили на самом деле – как, например, съёмки сериала – со мной или моими друзьями/знакомыми. Но я не зря указала в аннотации, что «Автор может чудить»: если мне будет нужно что-то поменять (исказить факты) для того, чтобы история развивалась логично и так, как задумана мной, я постараюсь отмечать такие моменты в сносках в конце прод/глав, чтобы не запутать читателя. 

Имена и характеры самих персонажей наоборот вымышлены, и любые совпадения с реальностью случайны. Если какие-либо из эпизодов истории/поведение персонажей покажутся Вам оскорбительными, заранее прошу прощения и уверяю, что у меня и в мыслях не было кого-то обидеть)

Искренне Ваша,
Карина Рейн :)

2. Глава первая

30 августа

– Ты ничего не забыла?

Этот вопрос за сегодняшний день в доме прозвучал уже, наверно, раз тысячу; папа, не выдержав, ещё утром сбежал на работу, чтобы не схлопотать от матери за то, что он «вертится под ногами» и «сбивает её с нужных мыслей», так что мне пришлось в одиночку выслушивать множество нравоучений по поводу того, как важно собираться без спешки.

Если б это было так просто.

Всю предшествующую ночь я практически не спала – как это обычно бывает со мной перед отъездом; почему-то всякий раз, как мне предстоит поездка в большой город, я сильно нервничаю и в итоге плохо сплю. Меня выбивает из колеи долгая выматывающая дорога и перспектива заново привыкать к общажному быту и учебной неделе, когда я почти полностью лишена свободного времени и больше не могу позволить себе спать до обеда в понедельник. К тому же, у меня с недавних пор развилось что-то вроде фобии: не то что бы я боялась толпы, но всё-таки чувствовала себя в ней неуютно.

В общем, если я не выспалась, то просто обязана тупить как минимум половину следующего дня.

– Нет, я всё взяла.

– Точно? От нас до города не близко, если что-то забудешь, забрать сможешь нескоро.

Если честно, то я уже мысленно дни в календаре зачёркивала до того момента, как преступлю порог своей комнаты в общаге СмолГУ. Говорить, так, конечно, нельзя, но всё же мама бывает иногда чересчур дотошной, так что мы с отцом её не выдерживаем и просто куда-нибудь сматываемся – подальше от этой её неуёмной энергии и желания всё и всех контролировать. Они с отцом настолько разные, что у меня в голове не укладывалось, как они смогли создать семью и пронести свои чувства сквозь годы: даже сейчас они смотрят друга на друга, как влюблённые подростки.

Эх, хотела бы и я так же...

– Так, вот это тоже возьми, – пытается впихнуть в дорожную сумку ещё одну банку – на этот раз с солёными помидорами. – Не зря же бабушка твоя всё лето старалась.

– Ещё ж не зима, я могу в овощном купить свежих.

– Ну да, тратить деньги на казённые продукты – нечего свой организм травить всякой химией! Это ж домашние, со своего огорода... Да что б ты понимала...

Ну, естественно.

В этот раз вещей вышло и впрямь много; обычно они все помещаются в одну дорожную сумку, но этим летом мама задалась целью обновить мой гардероб и каждую субботу в течение последних двух месяцев лета таскала меня по вещевым рынкам. Не припомню, чтобы ещё хоть когда-то на своём веку я перемерила столько одежды – да ещё и на такой аномальной жаре. К концу каждого субботнего дня меня можно было смело выкручивать, но мама не обращала на это никакого внимания. Я вообще в этом плане на неё совершенно не похожа: обычно перед тем, как пойти на шоппинг, я составляю в голове список того, что хочу купить, и только потом иду на поиски. Мне не требуется много времени или перемеривать все магазины, чтобы что-то купить – а вот мать готова облазить каждый закоулок в поисках подходящей вещи.

В общей сложности у меня вышло две объёмных сумки; здесь меня до автобусной остановки проводят родители, а вот как в городе тащить эти неподъёмные баулы до общаги – понятия не имею. Иногда меня посещает мысль о том, что проще остаться на какое-то время голодной и раздетой, чем везти всё это, но потом здравый смысл возобладает: всё-таки, после буду благодарна родительнице за её настойчивость.

Перед входной дверью мама заставляет меня опуститься на поверхность обувной тумбочки – «на дорожку» – а сама садится на небольшой пуфик и бросает взгляд на часы.

– И где твоего отца нелёгкая носит? Всего полчаса осталось!

– Ещё есть время, мы успеем, – успокаиваю её и разминаю пальцы.

Мой отец работает в местной службе такси; когда-то он был машинистом тепловоза и месяцами отсутствовал дома, и за это мать очень сильно переживала и злилась. Я практически выросла без отца, но не считала себя брошенной, потому что он часто звонил, воспитывая и давая советы по телефону, на мои дни рождения старался возвращаться, а если не получалось – передавал подарки через своих знакомых. Пять лет назад он попал под сокращение и устроиться в этой же сфере по новой не сумел, поэтому вернулся домой и стал пропадать на вызовах. Конечно, это было немного другое, но папа чувствовал себя нужным, так что не особенно переживал. Мама по-прежнему бесилась, но уже не так сильно: всё-таки, это не одно и то же, да и отсутствовал папа гораздо реже.

Мать же наоборот работала от силы пару лет за всю свою жизнь: она окончила школу и не сумела поступить даже в училище, а потому устроилась на местную швейную фабрику, где и проработала два года до встречи с отцом. Отец придерживался того правила, что женщина должна содержать дом в порядке, а не гнуть спину на работе, поэтому после их свадьбы мать уволилась и стала заботиться о доме и обо мне.

Что касается меня, тут всё гораздо проще.

Я окончила одиннадцать классов с серебряной медалью и вечным комплексом по поводу веса. Не то что бы меня в школе прям дразнили, но иногда я всё же получала нелестные комментарии по поводу своей фигуры, поэтому юбки и платья в моём гардеробе присутствовали крайне редко. Лично я не считала себя толстой, но кое-какие проблемы у меня действительно имелись: при росте в метр семьдесят я весила почти восемьдесят килограмм; мама говорила, что я не должна слушать других, и, если мне самой комфортно, значит, с моим телосложением всё в порядке.

Вздыхаю и окидываю на прощание взглядом нашу простенькую «двушку»: поверить не могу, что это будет уже мой второй год учёбы в университете. Я всё ещё живо помнила первый день, когда с трясущимися коленками переступила его порог, пытаясь сдержать слёзы. К сожалению, я не из тех людей, кто легко переносит всякие перемены, поэтому поступление в ВУЗ и переезд в большой город меня здорово напугал в прошлом году. Мои одноклассники разъехались по России – кто-то даже умудрился поступить в университеты заграницу – и я словно потеряла связь со своей прежней жизнью. Не то, что бы мы были не разлей вода в школьные годы, но эти люди стали мне своеобразной семьёй на целых одиннадцать лет, а теперь приходилось всё начинать сначала.

Первым серьёзным разочарованием стал полный разрыв отношений со всеми одноклассниками без исключения. Когда оканчивала школу, мне казалось, что таких друзей мне уже не найти; я помню, как на репетиции выпускного мы со Светкой рыдали в обнимку оттого, что больше не будем сидеть за одной партой и участвовать в жизни любимой школы. В тот день мы пообещали друг другу всегда поддерживать контакт и заранее оповещать, если вдруг поменяем номера телефонов или место жительства. Но реальность оказалась гораздо прозаичнее: до меня дошло, что на деле друзьями мы никогда и не были. Постепенно мы перестали созваниваться, а через четыре месяца с начала первого курса все те, кого я гордо называла друзьями, удалили меня из друзей даже в соцсетях. Поначалу было обидно, но после пришло осознание, что нас, по сути, ничто и не связывало, кроме уроков и домашнего задания.

На первом курсе универа я получила ещё один ценный урок.

Я всё ещё была наивной, всё ещё верила, что все люди такие же, как и я – открытые, честные, готовые в любую минуту прийти на помощь; мне казалось, что здесь, в СмолГУ, у меня будет ещё больше друзей – причём настоящих, а не картонных. Я была приветлива со всеми, кто ко мне обращался, и некоторые этим бессовестно пользовались: я делала домашку за парочку своих одногруппниц, просила старосту не отмечать их, когда они прогуливали, была носильщиком во время походов по магазинам... Какой талант надо иметь, чтоб так грамотно промывать людям мозги: я ведь даже не догадывалась, что меня на самом деле используют! Это позже выяснилось, что я была их «подругой» лишь для того, чтобы за мой счёт получать оценки и выгоднее смотреться на моём фоне, хотя лично я себя серой мышью не считала – но на вкус и цвет фломастеры разные.

Зато теперь я ещё раз граблями по голове не получу, ибо на ней каска.

– Господи, Паша, ну что ты себе думаешь?! – Вздрагиваю от маминого голоса, в котором сквозит осуждение. – Я ведь вся извелась! Мы же на автобус опоздаем!