Хмурюсь, потому что так и не разобралась с ощущениями, о которых говорил отец, и не поняла, с чего они оба перешли на личности: я ведь не просила совета для себя – мне просто было интересно узнать их мнение. На моё счастье, слушать их дальнейшие поучения не приходится: к остановке подъезжает автобус, и родители, зарыв топор войны, принимаются выгружать мои пожитки. Водитель автобуса косится на баулы с таким видом, что я чувствую себя торговкой с рынка, которая перевозит незаконно приобретённые вещи. Папа хлопает меня по плечу на прощанье, а вот от мамы так легко отделаться не получается: стиснув меня в объятиях, она причитает о том, что «дом без меня опустеет», а после ещё раз пять наказывает позвонить, как только устроюсь в общаге. Мне в жизни не приходится давать столько обещаний, сколько в дни моих отъездов на учёбу, и честно говоря, это жутко надоедает.

Но мать есть мать, и лучше уж такое внимание, чем совсем никакого.

Водитель нетерпеливо сигналит, и матери приходится меня отпустить; стараюсь не закатывать глаза, когда прощаюсь с родителями, потому что мама гарантированно обидится. Вместо этого юркаю в автобус, оплачиваю проезд и сажусь в кресло рядом с Ликой, которая тихо посмеивается, и я улыбаюсь за компанию. В дороге мы с Аистовой обычно не разговариваем: она копается в телефоне и с кем-то переписывается, а я затыкаю уши наушниками, и на целых три часа погружаюсь в свои мысли. Когда была маленькой, то любила такие вот долгие поездки, но нынешняя я, видимо, потихоньку превращалась в пенсионерку, потому что после трёх часов сидения поскуливала буквально каждая косточка, а про пятую точку даже думать было больно.

Сегодня Лика отчего-то расщедрилась и уступила мне место у окна; я собиралась проспать всю дорогу, но стоило мне закрыть глаза, как в голове тут же всплыло воспоминание о моём поступлении. Я учусь на истфаке, собираюсь в будущем получить профессию учителя истории, но энтузиазма для учёбы у меня не так уж и много. Я хотела быть психологом или поступить куда-нибудь на криптографию, но мама сказала, что психологов и без меня пруд-пруди, а криптография – не настолько востребованная профессия, чтобы на неё годы обучения тратить. Лично она хотела, чтобы я получила экономическое образование – угу, психологов полно, а с экономистами у нас в стране туго... – но с моими балами на бюджет я бы не прошла, потому что там всего пара мест, а платное моя семья не потянула бы. Да и зачем, если я и математика – это две параллельные, которым никогда не сойтись вместе? В общем, в итоге я пошла туда, куда взяли, и до кона обучения буду испытывать чувство вины за то, что послушала маму и не пошла на психолога.

Остаётся надеяться, что всё это к лучшему.

3. Глава вторая

Тот же день

Смоленск за эти два месяца ничуть не изменился: всё такой же шумный, активный и многолюдный – короче, собрал в себе всё то, что я так не люблю. Мой родной город слишком мал, чтобы воспроизводить активность в таких же масштабах, и оттого был спокойнее и позволял расслабиться. Городская суета была не по мне, и в то время как мои друзья и знакомые зависали в ночных клубах, «беря от жизни всё», я предпочитала сидеть в четырёх стенах и читать книги или смотреть сериалы.

Мы с Ликой выходим на остановке на площади Победы и, помахав друг другу на прощание, расходимся в разные стороны. В нашем университете целых четыре общежития, расположенных вразброс по городу, и я чувствую некоторое облегчение оттого, что мне до моей идти от центра гораздо ближе. Неподъёмные сумки обрывают руки, и я буквально считаю шаги, когда заворачиваю во дворы за «Юноной»