Страсть или влечение – да, но вот когда челюсти сводит от желания сжать девушку в своих объятиях и никуда не отпускать… Черт!

– Мне пора уходить, Макс. Спасибо тебе… – в голову Нойманна проникает звонкий голос Кати, а немец даже не заметил, что все вокруг затихло.

Музыка закончилась. Эрих издалека неоднозначно ухмыляется, а Катя отходит от Макса.

– Я провожу тебя домой, – решительно произнес Макс, стряхивая с себя туманный дурман.

Не слушая и не принимая отказов, Нойманн решил предупредить Эриха, что он проводит Катю.

– Уже поздно своим ходом добираться, – хмурится Эрих, – я выпил, поэтому не подвезу. Возьми мою машину, Макс, там есть навигатор.

– Думаешь, это хорошая идея? – с сомнением спрашивает мужчина, поглядывая на приближающуюся к нему девушку.

– Так будет безопаснее. Если нарветесь на власти и возникнут проблемы, позвонишь мне.

Макс ухмыльнулся, но по-дружески хлопнул Эриха по плечу.

– Настрой навигатор на немецкий, – сказал Макс с улыбкой, – иначе я случайно уеду в Германию.

– У тебя одна дорога, Нойманн, но девушку-то зачем похищать? – рассмеялся в ответ Эрих и встретил хмурый взгляд Кати, выглянувшей из-за спины Макса.

– Что я прослушала?

Катя услышала последнее предложение, но вот шутки не поняла. Какое похищение?

Эрих объяснил:

– Я пошутил, прекрасная Катя. Я был рад знакомству с тобой, и надеюсь, что это не последняя наша встреча. Ну а тебя, друг мой, – повернулся он к Нойманну, – я жду через час, будем продолжать банкет.

Обменявшись улыбками, вскоре Катя попрощалась со всеми. Порядка трех часов пролетели слишком незаметно.

…Макс направился к машине Эриха, на что Катя только прищурилась и одарила его непонимающим взглядом.

– Ты в своем уме? А если остановят?

– У меня все под контролем. Садись, Катья, – с улыбкой отвечает Макс, встречая сопротивление.

Смерив недолгим взглядом Макса, Катя садится в иномарку, которую уже видела у своего дома, когда Эрих приезжал за другом. Она решила не спорить с Максом, а довериться ему, и поэтому вскоре машина плавно затормозила у ее подъезда. Как и обещал, Нойманн довез Катю до дома.

Макс направлялся к подъезду как можно медленнее, чтобы еще немного побыть рядом с нею. Подольше. Катя прислонила ключ к домофону, он запиликал в ответ, но никто так и не зашел в подъезд – Катя ждала, пока Макс откроет для нее дверь, однако, вместо этого мужчина посмотрел на Катю с непониманием.

– Что такое? – не понял Макс, – дверь не открывается?

Не выдержав, Катя произнесла:

– Дверь-то открывается, а твоя галантность оставляет желать лучшего, – тихо рассмеялась Катя, но взгляд ее был серьезен.

Нойманн перевел взгляд на серую подъездную дверь, а затем снова на Катю:

– Но ведь ты стоишь рядом. Тебе удобнее самой открыть ее. Я не хочу обидеть тебя тем, что открою перед тобой дверь.

– Я заметила странности еще раньше, но не думала, что для тебя это является оскорблением. Мужчины всегда открывают дверь перед девушками, помогают донести тяжелые сумки, да и вообще…

– Постой. То есть мне можно открыть тебе дверь? – удивляется немец, мягко перебивая Катю, – и ты будешь этому рада? Тебя это не оскорбит?

– А почему я могу быть не рада? Это очень приятно, – убеждает Катя, удивляясь проскользнувшему опасению в глазах немца.

Больше не задавая вопросов, мужчина с легкостью распахнул перед Катей подъездную дверь, но так, словно для него это было в новинку. И это поразило девушку.

– Спасибо большое, – нежно улыбнулась Катя, и ей было действительно приятно, что он сделал для нее это.

Позже немец объяснил:

– Что у вас считается проявлением галантности, то у нас считается проявлением неуважения. Точнее, наших женщин оскорбляет это. Таким образом они делают вывод, что мы видим их несамостоятельными, считаем обузой и неспособными на что-либо. Признаться честно, ты – первая девушка в этой жизни, от которой я услышал в ответ слова благодарности, – рассказал немец в подъезде, и рассказывал он это с удивлением. Искренним.