– Всему своё время, госпожа моя, – отказал царь, – ей сейчас не до знакомств.

– И всё-таки, – не останавливалась Хетеп, – что всё это значит, можешь ты по-человечески объяснить?

– Не знаю, откуда возник такой интерес к моей постели? – с досадой спросил Джосер, – раньше ты его не особо проявляла. Что тебе объяснять? Встретил девушку. Она мне понравилась. Я привёл её сюда. Велел приготовить покои. Всё. Удовлетворена?

– Всё? – Удивилась царица, – ты хочешь сказать, между вами ещё ничего не было?

Джосер начал хмуриться.

– У нас ничего не было. И мне начинает надоедать этот допрос.

Хетеп изменила манеру поведения. Она подошла и обвила руками его шею.

– Не злись, Джосер. Ты же знаешь, я твой друг. Это всего лишь женское любопытство. Ты сказал, что она тебе понравилась, а между вами ничего не было. Это как? Почему не было-то? Ты же фараон.

– Мне кажется, она не знает, что я фараон. И вообще ничего о нашем мире. Не умеет говорить на нашем языке. И я хочу, чтобы между нами что-то было не потому, что я – фараон, а потому, что она этого сама захочет, даже не зная, кто я.

– Ооо, – протянула царица, улыбаясь, – да ты влюбился! А как же Мерти?

– А что Мерти? Хетеп, Мерти даже рядом с нею не стояла! Я когда её увидел, подумал, что это – богиня!

– О, Исида! Ну покажи мне её, просто покажи, без знакомства.

– Она не статуя, чтобы её показывать.

– Так, чтобы она меня не увидела, ничего страшного же не произойдёт.

– Нет, – отказал царь, улыбаясь.

Хетеп засмеялась.

– Ну что ж, тогда мне остаётся только пожелать тебе удачи в завоевании прекрасной богини, – сказала она, погладив его по лицу, – я уверена – ни одна богиня против тебя не устоит.

– Кроме тебя, Хетеп, – улыбнулся фараон, – твоё сердечко мне так и не удалось покорить.

Тут вошла Мерти и царица очнулась.

– Ну что? – жадно спросила гостья, поклонившись.

– Её я не видела. Он не захотел показать. Но, думаю, тебе есть чего опасаться.

– А что сказал наш повелитель?

– Джосер почти ничего не сказал, но… Это не обычное увлечение.

– Почему ты так думаешь?

– Он часто загорается, потом также быстро потухает. И никогда не думает о том, чтобы понравиться своей пассии, потому что убеждён, что и так всем подряд нравится. Сейчас он не уверен.

– Тогда нам надо её убрать, – твёрдо промолвила Мерти.

– Не нам, а тебе, если хочешь. Ко мне у него отношение не поменялось. Я её трогать не буду. Пусть играется.

– Не поменялось, пока она не станет ему нашептывать про тебя! Подожди… К тебе не поменялось, а ко мне, значит… – в глазах бывшей любимой царицы фараона мелькнуло беспокойство, – он говорил что-нибудь про меня?

– Ээ, да нет. Ничего определенного, – она выскользнула из кресла и легкой походкой пошла в соседнюю комнату, продолжая весело говорить оттуда, – он её за богиню принял, представляешь? Так хочется посмотреть на эту богиню! Ну, рано или поздно увидим.

Мерти сжала кулаки. «Уж я ждать хорошей погоды не буду. Пусть эта дурочка хихикает, а я буду действовать!»

– Я пойду к себе, Хетеп! – сказала она вслух.

– Да, Мерти, иди, – беззаботно отпустила её царица.

«Она даже не вышла меня проводить! Неужели всё настолько серьёзно?» – подумала Мерти, и перед глазами поплыли красные пятна, – «Ну нет, я буду бороться за своё место! Пусть попробует эта богиня сунуть сюда свою задницу!»

Двинувшись к двери подобно громовой туче, царица вошла к себе в покои. К ней подошла служанка и с поклоном сказала:

– Госпожа, от господина управляющего присылали. Он хочет узнать, не изволишь ли ты взглянуть на ткани, привезенные купцами?

В глазах Мерти засверкали молнии, и она со всего размаху влепила ей пощечину. Девушка упала на пол.