– Прошло два месяца, Олеся, – осторожно сказала моя сестра Энн за чашкой полуденного кофе.

Наконец-то совпали наши вечно не совпадавшие графики (у преподавателя изо в детском саду времени всегда в обрез), и мы смогли нормально побеседовать. Мы сидели в зале, где из-за неправильно установленных окон температура никогда не поднималась выше 20 градусов. Но кофе согревал, а контраст с прохладой в комнате бодрил и прояснял мысли.

– Знаю. Ничего существенного мне не удалось выяснить.

– Но вы общаетесь?

– Да, он и глазами меня ищет, уже привык к моему обществу. А я… боже, я же засыпаю и просыпаюсь с мыслями о нём!

Я прижала ладони к горящим щекам, пряча улыбку, а сестра, ехидно посмеиваясь, отбросила тёмную прядь со лба, подставила ладонь под подбородок и приготовилась слушать. Я заговорила – и говорила много, долго, сбивчиво. Рассказала о прикосновениях и переглядках, о комплиментах и намёках. Не умолчала и о главном – о предложении пересечься в Баварии.

– Он точно что-то чувствует, – заключила Энн. – Надо вам обязательно договориться насчёт встречи.

– Вот как бы сделать общение более личным и в то же время не показаться навязчивой…

– Наберись терпения и посмотри по обстоятельствам. Он совершит шаг – и ты делай. Он ничего не предпримет – и ты не спеши.

– Пожалуй, ты права.

К вечеру все вафли были съедены, а конфетные фантики – красиво свёрнуты и сложены на блюдца. Но пищи для размышлений было намного больше.

Перед уходом, кутаясь в чёрный снуд, Энн заметила:

– Наконец-то появился ещё кто-то, кроме Райнхарда, о ком мы разговариваем.

Я хохотнула.

– Точно! И это, похоже, надолго.

Райнхард фон Лоэнграмм, белокурый завоеватель из аниме «Легенда о героях Галактики», амбициозный, волевой и с драматичным прошлым, покорил меня с первой серии. Андрей совсем не походил на него внешне, да и жизнь его была куда спокойнее. А вот ум, целеустремлённость, невероятная харизма и уверенность в себе очень роднили его с моим прежним кумиром.

Вскоре мои бдения в учительской по средам принесли свои плоды: сама Тамара Алексеевна похвалила меня за результативность и, похлопывая по плечу, пожурила:

– Вот видишь, а ты уходить хотела.

Да, хотела… когда-то в другой жизни.

12 марта во время очередного дежурства с Андреем я зашла в его кабинет, который он делил с Инной Власьевной, энергичной женщиной с повадками лисы и характерным цветом волос.

В тесном кабинете, заваленном бумагами, папками и книгами, обстановка была далека от романтической. В ней меньше всего можно было ожидать откровенного намёка. И однако…

– Почему бы вам не записаться постоянным дежурным на среду? – спросил Андрей, принимая у меня документ с подписями.

Это прозвучало, как «Почему бы вам, Олеся Владимировна, не дежурить со мной каждую среду?» Да и правда что!

– Ну… – я покосилась на Инну Власьевну, которая что-то энергично строчила в тетради. Казалось, она не прервётся, даже если небо упадёт на землю.

– Ладно, почему бы нет, – я передёрнула плечом и выпорхнула из кабинета.

Сердце трепетало и сладко ныло. Моё прикрытие из железного становилось буквально пуленепробиваемым. В конце концов, Андрей сам предложил постоянное сотрудничество. «Скорее бы новая четверть», – торопила я время, взлетая по лестнице с нехарактерной для себя скоростью.

А время бежит, рассечённое мартом,

И хочется верить в волшебное «завтра»…

26 марта я отмечала приближающиеся каникулы с Викторией Валерьевной и Маргаритой Львовной – а для меня просто Тори и Гретт. Они больше полугода были частью коллектива, но сблизилась я с ними только в январе. Мы стали чаще общаться, вместе обедали и абсолютно естественно перешли на «ты». Я гнала от себя неудобную мысль, что всё это из-за Андрея – их непосредственного начальника. Мне нечем было утолить информационный голод, и общение с учительницами немецкого пришлось как нельзя кстати.