Наёмная убийца не сомневалась: учитывая число недоброжелателей и просто завистников, которые имелись у графа Галлезе, никому даже в голову не придет, что покушение было организованно не на него, а на Элизабет Норфлок и Эдварда Марано, о присутствии которого в данный момент в этом ресторане, кроме неё и посвященных в его тайну людей, больше никто не знал.

Она бы и сама Марано никогда не узнала, если бы так не подсела на эманации от выделяемых им и Элизабет эмоций.

Как же удачно всё складывалось! Лишний раз порадовалась она: даже её отнюдь не профессиональная, а скорее маниакально-навязчивая зацикленность на эмоциях Норфлок и Марано, приобретенная за время судебного процесса – и та теперь оказалась ей на руку.

«Одним пожаром три важные и дорогостоящие птички! – сама собой восхищалась Лика. – Какая она всё-таки молодец, что на всякий случай, подписалась на бессрочный ордер на ликвидацию Галлезе! Если сегодня всё пройдет, как задумано, то её имя увековечат, она станет наёмной убийцей-легендой!» – предвкушала убийца громкие, но при этом приятно услаждающие слух фанфары славы.

Всё, что от неё сейчас требовалось – это совсем немного помочь уже пылающему пламени. Посему Лика уже смаковала сладость и эксклюзивность предстоящего ей пиршества смертельной агонии, которую вот-вот начнёт испытывать захваченная в огненный капкан толпа.

– Однако хватит предвкушать, – осадила себя Лика. – Слишком многое ещё нужно предусмотреть, и за слишком многим ещё нужно было проследить!

– Так! Прекратили! Хватит! – не выдержала Элизабет. – Это ещё хуже, чем я ожидала! Вы, словно дети, а не взрослые люди! Лесли – ты моя лучшая подруга и я люблю тебя, но мои отношения с Кристианом – касаются только меня и Кристиана! Поэтому, подруга, извини, но или веди себя прилично и тем более не раскидывайся голословными обвинениями или…

– Я бы предпочел «или» – многозначительно кивнул Галлезе.

– И, Крис, – теперь свой горящий праведным гневом взгляд Элизабет перевела на мужчину, – просто для справки: во-первых, Лесли никогда не настраивала меня против тебя. Во-вторых, в нашей с ней дружбе нет ничего, из того, на что ты намекал! В-третьих, в нашем с тобой разрыве виновата не Лесли, а ты! Не Лесли пригласила меня на свой день рождения только для того, чтобы просто посмеяться надо мной. Не Лесли перед всеми своими тремя или даже пятью сотнями гостей заявила: «Как же я устал от влюбленных дурочек, которые не понимают, что всё, что мне от них нужно было, я уже получил той единственной ночью, которая у нас была!» И затем, насколько я помню, не Лес, а ты мне сказал: «Девушка, вспомните об уважении к себе и перестаньте меня преследовать!»

– Лиз, прости, – склонив голову и скривившись, словно от зубной боли, искренне покаялся мужчина, – я разозлился на тебя и я был пьян! И, да, я был… придурком! – признал он. – И даже будучи придурком, поверь мне, я пожалел о сказанном в ту же секунду, но опять же я был слишком придурком, чтобы тут же извиниться перед тобой! Да и, чтобы извиниться, мне надо было бы сначала догнать тебя, а я на ногах не стоял! Настолько я был пьян! В любом случае, Лиз, с тех пор уже столько воды утекло, и я столько раз уже просил у тебя прощения и словами и поступками… Что я просто поверить не могу, неужели ты, всерьёз всё ещё на меня в обиде?

– Почему же сразу в обиде, – усмехнулась девушка. – Я просто приняла твоё напутствие к сведению. Вспомнила об уважении к себе и с тех пор никогда о нём не забываю.

– Понял?! – поддакнула Лесли.

– Я уверена, Лес, что он понял! – хмыкнула Элизабет. – Но мне хотелось бы, чтобы и ты поняла, что я вполне могу сама за себя постоять! И, кроме того, Лес, Крис прав, он был единственным из моих знакомых, кроме тебя и Мими, разумеется, кто ни секунды не сомневался в моей невиновности и кто, оказал мне поддержку не только на словах, но и на деле.