На постели, лениво помахивая оперенным яркими зелеными перьями хвостом, лежал ящер. Я словно оказалась в одной из научно-познавательных передач про динозавров. Как-то видела такого же по телевизору, где он со стаей собратьев бегал на задних лапах и охотился среди гигантских древовидных папоротников.

Только этот был гораздо ярче по расцветке. Хотя, откуда ученым знать, какого окраса были динозавры. Увы, ископаемые останки не хранят никакой информации о цвете.

Янтарно-желтые глаза на удлиненной хищной морде лукаво смотрели на меня, а зеленый хохолок на голове подрагивал от каждого движения. В пасти он держал канделябр. Видимо, поймал в броске.

Я замерла, часто дыша, и пытаясь урезонить забившееся от неожиданности сердце. «Реодор сказал, что это мой горгун. Значит, он не представляет для меня угрозы», — обстоятельно говорила я сама себе, уговаривая не паниковать.

А горгун, усугубляя ситуацию, встал и встряхнул широкие крылья. От взмаха заостренных перьев со звоном слетели статуэтки с прикроватного столика. А ящер, не обращая внимания на досадное недоразумение, вытянул шею, аккуратно положил подсвечник на кровать и двинулся ко мне.

Я округлила глаза, шагнула назад и по стеночке, по стеночке, двинулась подальше от допотопного животного. Разум увещевал остановиться, попробовать подружиться, ведь это питомец Элеи, а значит, отныне мой. Но древние инстинкты, запрятанные в подкорке, просыпались при виде острых клыков, хищной морды и тащили мое тело подальше от источника опасности.

Ящер, кажется, принял это за веселую игру и, радостно гаркнув на своем полуптичьем языке, прыгнул ко мне, вызвав очередной визг.

Опомнившись, я закрыла рот рукой, чтобы больше не выдавать себя. Глубоко вдохнув, взяла себя в руки. Буду себя так вести — раскроют, как пить дать.

Потом протянула дрожащие пальцы к голове горгуна, покрытой короткими перьями и, задержав дыхание, легонько коснулась его морды. Ящер прикрыл глаза, неожиданно ласково мурлыкнул и, подняв нос, ткнулся прямо мне в ладонь. Я облегченно выдохнула и погладила умильно жмурящегося горгуна. Жесткие перышки щекотали руку, а от ящера исходило тепло.

— Хороший, хороший горгунчик, — проворковала я и, осмелев, почесала за ярким хохолком. Горгун совсем сомлел и сел на толстый мягкий ковер на полу, распластав зеленые крылья с белыми поперечными полосками.

— И совсем ты не страшный, — прошептала я с облегчением.

— Фири Элея, — донесся голос служанки от двери, — я принесла вам расческу и масло для волос.

Пройдя к зеркалу, она положила принадлежности на трюмо и, теребя руками край голубого передника, ожидающе повернулась ко мне.

— Иди, погуляй, — потрепала я горгуна по щеке, и он, курлыкнув, мгновенно развернулся и скрылся за окном.

Интересно, для чего нужны такие питомцы драконам? Для компании? Или для украшения личного подсобного хозяйства, наподобие павлинов? Может быть, они, вроде наших котов, тоже ловят мышей? А вдруг это средство передвижения?

Я припомнила две лапы и сухощавое птичье тело горгуна. Да ну, бред какой-то. На такой ящерке не покатаешься.

Усевшись на скрипнувший под моим весом стул, я начала расчесывать непослушные волосы. Да, Элея знатно потрудилась, создавая непривлекательный имидж. Все ради того, чтобы не выходить замуж?

Кое-как уложив пряди, я подперла подбородок руками и устремила печальный взгляд в зеркало. То, что я сейчас видела, мне категорически не нравилось.

И дело не только в том, что я не привыкла видеть себя такой. Со странным чувством смущения я призналась себе, что хотела бы стать привлекательней для того, чтобы серые глаза Реодора не глядели на меня столь насмешливо.