— Я рад, что предстоящая церемония больше не пугает тебя, — сказал зеор Бирнард, ощерив в ухмылке крупные зубы под мохнатой щетиной черных усов.

«А чего мне бояться фотографирования?» —подумала я, а вслух сказала, скромно опустив глаза: — Я готова.

— Я буду ждать на условленном месте, — сухо сказал Реодор и решительно, не оборачиваясь, зашагал к выходу.

— Элея… — проводив его взглядом, зеор Бирнард повернулся ко мне. Я стиснула руки, ожидая трогательное напутствие. Ведь не каждый день его дочь становится в первый раз драконом. Это должно быть очень знаменательное событие, и любой отец чувствовал бы гордость и волнение в такой день.

— Элея, — повторил зеор Бирнард, — ты должна радоваться, что Реодор обязан мне жизнью. Никто не женился бы на тебе. Еще когда ты трепыхалась в утробе своей матери, я знал, что дело нечисто. Падение моей дорогой Фиолы в Срединное болото не обошлось даром. Я знал, что ты уже не моя дочь. Проклятие пустошников коснулось и плода. Но твоя мать умоляла меня поклясться не убивать ребенка. Я не мог отказать ей…

С каждым произнесенным словом его лицо становилось темнее, словно наполнялось черной болью и злостью, плескавшейся в его душе. Кончики губ опустились в едва сдерживаемом презрении и отвращении. Я, дрогнув, отступила.

— А сейчас ты полетишь и, как хорошая девочка, примешь свою судьбу, чтобы более не позорить память своей матери, — продолжил зеор Бирнард. — И если ты проговоришься, то Реодор тебя не помилует. Помни, что делают со вселенцами в чужие тела.

И он сделал жест, словно стер что-то в порошок и развеял по воздуху. Я впечатлилась. На секунду вообразила, что зеор Бирнард догадался про попаданку, а потом до меня дошло, что его слова как-то связаны с некими пустошниками. Как хорошо, что я не сразу призналась. Поди докажи, что я не верблюд, то есть не пустошник, а простая девчонка с другого мира.

Мы вышли через главный вход с узорчатыми витражными дверями и оказались на большой зеленой лужайке. Я готовилась увидеть средневековый двор, мощеный камнями, дорогу, ведущую к массивным воротам, но ничего такого не было.

Вдали действительно виднелась высокая ограда из серого камня, усаженный острыми металлическими пиками, но ворот не было. А потом сообразила, что драконам нужна только посадочная площадка, которой и была эта лужайка.

Обернулась с любопытством к дому. Двухэтажное строение мало походило на замок. Скорее было похоже на белоснежную усадьбу с двумя крылами и мезонином с портиком.

Трава под ногами пружинила, когда я проходилась по ней. Она была настолько мелкой и частой, что больше напоминала мох.

Отец Элеи отошел от меня шагов на двадцать, и тут начало происходить чудо превращения в дракона. Замерев от восхищения, я наблюдала, как вокруг него стало клубиться облако красных сверкающих частиц, словно срывающихся отовсюду: от травы, от деревьев неподалеку и просто появляющихся из воздуха.

Доля секунды, и все это схлопнулось, образовав мощное драконье тело. Ого! Это и я так смогу? Превращение выглядело гораздо симпатичней, чем я видела в фильмах, когда люди начинали обрастать чешуей и шипами и деформироваться, проходя страшные этапы от получеловека-полуящера до нормального дракона.

А красный страшный дракон повернулся ко мне и прорычал:

— Лети!

Я ошарашенно огляделась. Как лететь?

«А, наверное, те, кто еще не дракон, могут левитировать!», — догадалась я и поднапряглась, пытаясь взлететь. Под недоуменным взглядом дракона я даже замахала руками и нерешительно подпрыгнула на месте.

Но удивление отца Элеи быстро сменилось яростью и в его пасти заклокотал желтый огонь. С неистовым рыком он выпустил струю пламени в моем направлении. Подпрыгнув от страха, я с такой скоростью метнулась в сторону, что и вправду чуть не залевитировала.