Я кивнул. Был немного удивлён, что меня запомнили и через столько лет узнали. Хотел сказать, что мне ничего не нужно, но не решался прервать Папашу, который продолжал разглагольствовать о том, каким особенным мальчишкой он меня запомнил. Я думал, что после этого он обязательно предложит одну из своих книг, да ещё по суперской цене специального для меня, но вместо этого он сказал:

– Я знаю, что для тебя желанно более всего. О чём томятся твои сердце и душа ежедневно, еженощно и ежечасно.

Я вздрогнул. До того вкрадчивым тоном это было сказано. Я слушал его вполуха до этой самой минуты, не предполагая, что ему откуда-то известны столько сокровенные сведения обо мне.

– Зачем вы следили за мной? – всё же озвучил я вопрос, который не давал мне покоя.

– Не следил, – поправил он, поморщившись. – Наблюдал. Мне хотелось убедиться, что ты не перестал быть тем самым храбрым мальчиком, который всякий раз так настойчиво забегал сюда. Мне хочется заключить с тобой своего рода соглашение.

Тут-то я точно решил, что он собирается навязать мне свой товар, поэтому пояснил, вставая и собираясь уходить: