– Патера, а бог к нам правда придет?

Некоторые из старших учеников рассмеялись, а Шелк, подождав, пока они не угомонятся, ответил:

– Да, Лисенок. Один из богов непременно придет к нашему Священному Окну, хотя, возможно, этого придется ждать долгое, очень долгое время. Однако ждать нам совсем ни к чему: вся их любовь, вся мудрость – здесь, у нас под рукой. Открой Писание в любом месте, и тут же увидишь стих, описывающий твои насущные затруднения – сегодняшние либо те, с которыми предстоит разбираться назавтра. В чем же причина сего чуда? Кто мне ответит?

Оглядев непроницаемые, пустые лица учеников, Шелк остановил взгляд на одной из девчонок, смеявшейся громче других.

– Отвечай ты, Цингибер.

Цингибер, неохотно поднявшись, одернула юбку.

– В том, что все тесно связано со всем прочим, патера?

Ответ оказался одним из любимых речений самого Шелка.

– Не знаешь, Цингибер?

– В том, что все тесно связано со всем прочим.

Шелк покачал головой:

– Разумеется, что все в нашем круговороте зависит от всего остального есть бесспорная истина. Но будь сей факт ответом на мой вопрос, любым строкам из любой книги следовало бы описывать наши насущные затруднения ничуть не хуже стихов Хресмологического Писания. Загляни наугад в любую другую книгу, и убедишься: это вовсе не так. Однако…

Вновь сделав паузу, Шелк еще раз постучал кончиком пальца по истертому переплету.

– Однако что мы увидим, стоит только открыть эту книгу?

Картинно раскрыв Писание наугад, он прочел вслух самую первую, верхнюю строку:

– «Льзя ль отдавать за песню десяток птиц?»

Явная отсылка к сделке, совсем недавно провернутой им на рынке, ошеломила его, вспугнула мысли, словно помянутый десяток птиц. Сглотнув, Шелк продолжил:

– «Как ни раскрась ты Орева, ворона, сумеешь ли выучить его пению?»

Ученики слушали, затаив дух, но, очевидно, мало что понимали.

– К истолкованиям мы перейдем несколько позже, – пообещал Шелк. – Вначале мне хотелось бы объяснить вот что: авторы сего Писания знали все не только о современном им состоянии круговорота – не только о настоящем, но и о грядущем, сиречь…

Сделав паузу, он обвел взглядом лица учеников.

– Сиречь постигли Замысел Паса. Всякий постигший Замысел Паса постигает будущее, понимаете? Замысел Паса и есть будущее, а его постижение и следование ему – главная обязанность в жизни каждого, будь то мужчина, женщина или дитя. Так вот, постигшие, как я уже говорил, Замысел Паса, хресмоды, безусловно, знали заранее, что может послужить нам наилучшим подспорьем, когда бы, в каком бы месте ни раскрыли бы мы сию книгу, что вернее всего выведет вас – нас с вами – на Златую Стезю.

Умолкнув, Шелк снова обвел учеников пристальным, испытующим взглядом и испустил вдох. Проблески интереса то тут, то там… проблески, но не более.

– Теперь вернемся к самим стихам. В первом из оных, «Льзя ль отдавать за песню десяток птиц?», заключено по меньшей мере три различных значения. Вот подрастете, научитесь вдумываться в прочитанное глубже, сами увидите: в каждый стих, в каждую строчку Писания вложено минимум два значения, а то и более. Одно из значений этого стиха относится лично ко мне. Его я объясню вам чуть погодя. Вначале давайте разберемся с двумя другими, касающимися всех нас. Прежде всего нам следует принять во внимание, что упомянутые десять птиц явно принадлежат к птицам певчим. Отметьте: в следующем стихе, где идет речь о птицах, петь не способных, на это указано прямо. Что же тогда означают сии десять певчих птиц? Детишек в классе – то есть вас же самих. Согласитесь, толкование вполне очевидно. Добрые сибиллы, ваши наставницы, призывают вас отвечать урок, когда поодиночке, а когда хором, и голоса ваши высоки, тонки, словно птичий щебет. Далее. Приобрести что-либо «за песню» означает «приобрести по дешевке». Общий смысл, как все мы видим, таков: льзя ль отдавать сие множество юных учеников задешево? Ответ: ясное дело, нет! Помните, дети, сколь дорого ценит – и сколь часто уверяет нас в этом – Всевеликий Пас каждое живое создание в нашем круговороте, вплоть до любой ягодки, до любого мотылька любого цвета и величины… а превыше всего – нас с вами, людей! Нет, отдавать птиц за песню нельзя, ибо птицы дороги Пасу! Ведь не приносим же мы в жертву бессмертным богам птиц и прочую живность, поскольку они ничего не стоят? Подобная жертва стала бы оскорблением для богов. Итак, «льзя ль отдавать за песню десяток птиц»? Нет. Нет, вас, дети мои, нельзя отдавать за бесценок!