Мама закрывает глаза, вздыхает и спрашивает нас обоих:
– Вы счастливы?
– Ну мам! – удивляется Юля. – Ну а ты как думаешь?
– Я просто спрашиваю, – отвечает мама.
– Ну конечно! – Юля трется головой о плечо мамы, не выпуская ее из объятий.
– Андрей? – спрашивает мама, а я не знаю, что сказать.
– Андрей! – говорит Юля, а я все думаю над ответом. – Андрей!
– Я… я… – начинаю заикаться. – Я счастлив… – выдавливаю наконец.
– Иди сюда, ближе, – зовет мама.
Я придвигаюсь, и мама с закрытыми глазами касается рукой моего плеча и притягивает к себе.
– Я вас люблю, – говорит она, – я вас очень сильно люблю!
Мы лежим втроем в обнимку, и по моим щекам почему-то катятся слезы, которые потом впитывает черный Юлин балахон.
Через час отец вышел из ресторана вместе со спутницей, они сели в машину и проехали мимо меня. Медленно вырулив, я пристроился за отцовским авто, которое вело меня неизвестно куда. Отец повернул направо, проехал прямо, а затем повернул налево, въехал на какую-то территорию, и его машина исчезла. Подождав несколько минут, я подъехал к шлагбауму, взял талончик с надписью «Hotel» и проехал на парковку, встав максимально далеко от отцовской машины, в которой никого уже не было.
Возле места для курения толпились люди, один из них посмотрел в мою сторону, а потом отвернулся. Под горящим фонарем стоял охранник и что-то говорил в рацию. Огни пятиэтажного здания светились нежно-желтым светом, и к моей тревоге начали примешиваться грусть и страх. Я курил, смотрел на людей, которые заходят в гостиницу, и не знал, что делать дальше. Когда сигарета истлела, я набрал Алекса и попросил, чтобы он подъехал ко мне в любом состоянии и прихватил чего-нибудь.
Через полчаса я его увидел. Руки он держал в переднем кармане худи.
– Ты что здесь делаешь? – спросил он, садясь в машину.
Я посмотрел на него и сделал потише музыку.
– Ответь мне, что, блядь, мы тут делаем?
– Я не знаю, как мне поступить, Алекс, – ответил я.
Алекс почесал нос, посмотрел на фасад отеля, на меня, а потом уставился в потолок машины:
– Старик, мы что здесь вообще забыли?
Я почесал веко, сделал глоток воды и сказал:
– Там мой отец.
– В гостишке этой?
– Да.
Алекс посмотрел на меня удивленно и произнес:
– Ну и?..
– Он не один.
– У него встреча какая-то?
– Да.
– А мы-то чего здесь делаем? Бля, почему ты дернул меня сюда, да еще и с… – Алекс показал на карман на худи.
– Мой отец там с какой-то женщиной, старик! – ответил я и сделал снова большой глоток воды.
Алекс посмотрел в сторону гостиницы, а потом мы сидели молча, пока он не достал маленький пакетик.
– Держи.
Мы убили по несколько дорог, а потом поболтали о том парне на вечеринке у Светы, который, как говорит Алекс, еще лежал на диване с отсутствующим взглядом. Потом Алекс с кем-то поговорил по телефону, а я озвучил, что было в голове:
– Я хочу зайти туда!
Алекс посмотрел на меня и спросил:
– Зачем?
– Я не знаю, но нафиг мы тогда тут торчим?
– Послушай, дело твое, но подумай. Ты же не знаешь, куда это тебя приведет. С тобой пойти?
– Нет.
– Хочешь, я посижу здесь, подожду?
Я с благодарностью посмотрел на Алекса:
– Спасибо! Давай встретимся завтра?
– Давай, – ответил он, вышел из машины и пропал за шлагбаумом.
На ресепшене, где пахло приятным диффузором, мне улыбалась молодая девушка с бейджем, на котором было написано «Аня», а я глазами обшаривал столики и не видел знакомых лиц.
– Добрый вечер, чем помочь? – спросила Аня.
Я смотрел на нее и не знал, может ли она мне вообще как-то помочь.
– Молодой человек, чем вам помочь? – повторила она.
– Мой начальник забыл в офисе кошелек, ему надо передать. – Я достал из кармана свой и показал. – Его машина вон, – ткнул в окно в сторону отцовского «ягуара». – Евстигнеев Виктор Николаевич.