– Держи свою бумажку!

Князь аккуратно взял у него соглашение, осмотрел свежий узорный оттиск с изображением меча и богини и передал новому князю западных земель Корса.

– Знаешь, Зига, – задумчиво обратился к нему старый князь, – жизнь – какая-то никчемная штука…

Не понимая, гаири повел бровью.

– Если бы Анижа20 предложила сейчас новую, я б отказался…

Мариец внимательно посмотрел на него.

– Ты просто стар, князь… И телом, и духом…

– Верно…

Князь медленно снял свой красный камзол, расстегнул ворот белоснежной рубахи, и, чуть разведя руки в стороны, подошел почти вплотную к Зиге.

– С сыном прощаться не будешь? – с искренней ноткой сочувствия спросил мариец, заходя Гуарту за спину.

– Уже.

– Тогда прощай…

Без всякой помпы и церемонии, кои приличествуют процессу публичного наказания, Зига вынул свой кинжал и перерезал князю глотку.

Весь Корс послушно склонился перед марийцами без малейших сражений. Пока Зига вел свое войско к Солнечному (географически – северо-западному) Корсу, восточные и северные князья, которые в битве при Харте выступили против, спешно выслали своих поверенных. Никто не желал сражаться, но многие очень хотели, чтобы марийцы не ступали на их земли, так как этому неизбежно сопутствовало разорение крестьян и волнение народа.

Длительные переговоры и ожидание отступных сильно затормозили ход марийского войска. Вынужденно скучая в богатых землях Солнечного Корса, марийцы, тем не менее, хорошо знали, куда им предстоит двинуться дальше.

Никто не сомневался, что следующим их противником будет Ванд – обширное королевство, на севере граничащее с Корсом, а на востоке – с Курией. Прошло более года с того дня, как ванды должны были привезти в Марию раку; все посланные с тех пор к ним гонцы не вернулись – то есть либо подверглись пленению, либо, что вероятнее, были убиты.

О том, что на самом деле происходит у северян, Зиге было известно мало. От торговцев и союзных корсанцев удалось узнать лишь то, что несколько лет назад княжества Ванда объединились под властью короля, что народ их многочисленный, но в массе своей бедный, и что единственное, за чем стоит ехать на север, так это за высочайшего качества сталью.

Преимущество марийцев в сражениях основывалось на их навыках, боевом опыте, жажде битвы и железной дисциплине. Однако все это не означало, что можно было побеждать где угодно, кого угодно и при каких угодно условиях. Зига повидал на своем веку не только победы, но и горькие поражения, а потому с пиететом относился к тактике, полевым укреплениям и, конечно же, разведке.

– Не беспокойся, гаири, все узнаем! – отвечал Сумиля, получив от Зиги задание и комплименты о том, что равных ему в этом ремесле нет.

И это вряд ли было преувеличением. Целеустремленный, хитрый, хорошо знающий привычки и обычаи разных народов, словно птица ориентирующийся на местности – все эти качества делали Сумилю незаменимым разведчиком.

На этот раз о противнике было известно почти ничего, что предвещало тому крайне опасную и насыщенную событиями вылазку. Глаза Сумили уже блестели, охотничий азарт вмиг разогрел его кровь.

– Княжечку нашу с собой возьми.

– Зига, к чему она мне? Корсанка эта… – возникшая эйфория вмиг испарилась; Сумиля по-прежнему всем сердцем ненавидел свою обидчицу.

Присутствовавший при разговоре Кира одобрительно кивнул.

– Я вот что вам скажу, пройдохи, – Зига использовал это обращение, только когда к нему приходил Сумиля, – если вы не доверяете ей, то вы оба болваны, не знающие в людях!

– Зига! Да разве дело в доверии? – морщась, попытался отбрехаться Сумиля. – Ну какой мне с нее толк?!